«Моя настоящая мама — в колодце»
Четырёхлетний Итан Уорд произнёс это тихим вечером, катая по ковру игрушечный грузовичок.
Его приёмная мать, Лидия, застыла, а отец, Даниэль, медленно опустил газету.
— Что ты сказал? — едва слышно спросила Лидия.
Мальчик посмотрел на неё холодным, слишком взрослым взглядом:
— Моя настоящая мама была в синем платье. Она упала в колодец у нас во дворе. Папа Даниэль стоял рядом.
Даниэль усмехнулся:
— Глупости. Дети любят выдумывать.
Но сердце Лидии болезненно сжалось. Никто никогда не говорил Итану о старом колодце, засыпанном много лет назад.
В следующие недели мальчик снова и снова повторял историю. Он рисовал картинки: женщина с длинными тёмными волосами, в синем платье, падающая в чёрную бездну. Соседка Мария лишь отмахнулась:
— Детдомовские дети много фантазируют.
Но слова Итана становились всё мрачнее. Он описывал, как проснулся от крика, выбежал во двор и увидел Даниэля с лопатой в руках. Когда Лидия осторожно спросила мужа, тот взорвался:
— Ты веришь четырёхлетнему ребёнку больше, чем мне? Забудь об этом!
Однако сомнения не уходили. В деле об усыновлении оказались странные пробелы, бумаги невозможно было проверить.
Итан стал пугать и других: он шептал одноклассникам о «женщине в колодце». Родители жаловались, и Лидии пришлось забрать его на домашнее обучение.
В отчаянии она отвела сына к детскому психологу, доктору Маргарет Льюис.
— Расскажи мне о своём сне, — мягко попросила она.
Итан спокойно ответил:
— Это не сон. Её звали Хелен. Её толкнул папа Даниэль. Она плакала, но никто не помог.
Доктор Льюис после приёма сказала Лидии:
— Возможно, это подавленные воспоминания. Если всё правда, речь идёт о преступлении.
Ночью Итан стоял у окна и шептал:
— Она всё ещё плачет там, внизу…
Лидию пробрал холод.
Прошли годы. К двадцати четырём Итан стал худым, замкнутым юношей. Работал в книжном магазине, но мучительные воспоминания не отпускали его.
Однажды коллега по имени Грейс заметила:
— Ты выглядишь так, будто не спал неделю.
— Я снова видел её… Не сон. Это мама, — ответил он.
Годами он собирал крупицы фактов: старые газеты, архивы, списки пропавших без вести. Всё чаще всплывало одно имя — Хелен Мур, прислуга, нанятая Даниэлем Уордом в 2004 году. Она исчезла в том же году. В последний раз её видели в синем платье.
Тела так и не нашли.
Когда Итан показал материалы дяде Томасу, члену местного совета, тот побледнел:
— Если это правда, Даниэль подделал документы об усыновлении.
Было подано прошение на раскопку участка. Даниэль яростно возражал:
— Неблагодарный мальчишка! Я дал тебе всё!
— А ты похоронил правду, — ответил Итан.
Раскопки открыли засыпанный колодец. Внутри нашли останки женщины и обрывки синей ткани. ДНК-тест подтвердил: это была мать Итана, Хелен Мур.
Даниэля арестовали. На суде он признался: Хелен забеременела, между ними произошла ссора, и в приступе ярости он столкнул её в колодец, подделав позже бумаги, чтобы оставить ребёнка при себе.
Лидия плакала:
— Прости… Я боялась узнать правду.
— Ты подарила мне дом, — тихо сказал Итан. — Его преступление не твоё. Но молчание едва не похоронило и меня.
На слушании, обращаясь к отчиму, он произнёс:
— Из-за тебя моё детство стало кошмаром. Но благодаря моей матери я теперь живу в истине.
Даниэля приговорили к пожизненному заключению.
Спустя годы Итан основал Фонд Хелен Мур для матерей-одиночек и жертв насилия. На месте старого колодца появился мемориальный сад и кафе «Хелен», о котором она когда-то мечтала.
Однажды вечером он возложил цветы к камню:
— Мама, я пришёл поздно. Но я пришёл.
Итан впервые почувствовал тишину. Не голоса, а покой.
Правда, как бы глубоко её ни прятали, всегда выходит на свет.