Судьба — странная штука. Никогда не знаешь, куда она тебя приведёт. Вот и я иногда думаю: что бы было, если бы в тот октябрьский день выбрала другую дорогу? Или просто не посмотрела по сторонам? Но я посмотрела. И теперь уже не представляю своей жизни иначе.
Тогда был сырой осенний день, моросил противный дождь. Я возвращалась из соседнего села, таща за собой две тяжёлые сумки с картошкой. Автобус, как водится, ушёл за пять минут до моего прихода, и оставалось одно – идти пешком.
В свои сорок два я жила одна. После развода ни семьи, ни детей у меня не осталось – только рыжий кот Барсик, который с годами превратился в наглую, пушистую подушку. Работала в сельской библиотеке, по вечерам вязала носки, читала детективы. Обычная жизнь обычной женщины из глубинки.
Я уже подумывала, не скинуть ли часть картошки в ближайший овраг (чёрт с ней, пусть там прорастает), когда заметила её. Маленькую девочку в тоненькой курточке, сидящую под старым дубом.
— Эй, ты чего здесь? – окликнула я.
Она подняла голову – испуганные большие глаза, тонкие посиневшие губы.
— Ты потерялась? Где твои родители?
Молчание.
— Замёрзла ведь совсем! Пойдём ко мне, согреешься, чайку попьёшь. Разберёмся, где твои родные.
Девочка кивнула. Я подхватила её холодную ручку и, пыхтя под тяжестью сумок, повела домой.
Дом, который стал родным
Первым делом я усадила её в кресло, укутала пледом и включила обогреватель. Барсик, который обычно на гостей шипел, тут же запрыгнул ей на колени и заурчал.
— Вот оно что… Значит, ты ему понравилась. А он у меня привереда.
Она улыбнулась. Я заметила, что в её глазах мелькнуло что-то… тёплое, доверчивое.
— Как тебя зовут?
— Соня… – прошептала она.
— Соня, а фамилию свою помнишь? Где живёшь?
Она покачала головой. И у меня внутри что-то сжалось.
В ту ночь я обзвонила полицию, соседние сёла – никто о пропаже ребёнка не заявлял.
Неделя. Две. Соня привыкала ко мне, начинала улыбаться, но так и не рассказывала, откуда она и что с ней случилось.
Инспектор по делам несовершеннолетних развела руками:
— Если родных не найдём, её придётся отправить в детдом.
От этой мысли стало тошно.
— А если я возьму её к себе?
— Хотите оформить опекунство?
Я посмотрела на Соню, которая сидела на полу и рисовала Барсика с короной на голове. Она заметила мой взгляд и улыбнулась.
— Да. Хочу.
“Мама” – слово, что греет душу
Первый день в школе я помню, как сейчас. Соня вцепилась в мою руку, будто её в клетку с тиграми вели.
— Мам, а если у меня не получится?
Я замерла. Она впервые назвала меня так.
— Конечно получится. Ты же у меня умница.
Она кивнула, прижимая к груди новый блокнот – туда я предложила записывать всё интересное, что узнает в школе.
— А вдруг они будут смеяться?
Я знала, о чём она. В селе слухи распространяются быстрее, чем молоко на плите убегает.
— Пусть попробуют. У меня для них кот есть – Барсик не потерпит, если его хозяйку обидят.
Она засмеялась.
Первые трудности
В школе Соня тянулась к знаниям, но математика давалась тяжело. Зато на уроках рисования преображалась.
— У вашей дочери талант, – сказала мне учительница рисования. – Её надо развивать. В районе есть художественная школа.
Художественная школа – это деньги. А у меня библиотечная зарплата.
Но вскоре помощь пришла, откуда не ждали. Соседка, баба Зина, принесла яблоки и предложила подработку в городе.
Так начались мои «чёрные выходные» – два раза в месяц я убирала квартиры. Соня оставалась с бабой Зиной, которая учила её печь пироги.
К концу года у нас появились деньги на художественную школу.
А потом пришли подростковые годы.
— Почему меня бросили? Я была плохая?
— Соня, послушай…
— Нет, ты послушай! Все нормальные люди знают своих родителей! А я – никто! Подкидыш!
Она вскочила, опрокинула чашку и выскочила из дома.
Я метнулась за ней. Искала по всему селу. Нашла на кладбище, у могилы бабы Зины.
— Прости, – прошептала она.
Я молча сняла куртку, накинула ей на плечи и обняла.
— Ты моя. Не по крови – по сердцу. Мне не важно, кто тебя родил. Ты – моя дочь.
Она разрыдалась, а я крепче сжала её в объятиях.
Прошлое, которое не нужно
В пятнадцать Соня точно знала – хочет стать художницей. Её работы отправляли на конкурсы, одну даже в область.
— Мам, я нашла способ узнать своё прошлое. Помнишь ту куртку, в которой я была? В подкладке есть бирка с названием ателье.
Я похолодела.
— Ты уверена, что хочешь это знать?
— Да.
Она поехала в город. Вернулась через неделю.
— И что?
— Ничего. Ателье закрылось, все записи пропали.
Она заплакала.
— Я даже не знаю, чего хотела. Найти их? И что? Сказать: «Привет, я та самая девочка, которую вы бросили»?
Она посмотрела на меня:
— А знаешь, что я поняла? Это они меня потеряли. А ты – ты была со мной всегда. Ты – моя мама.
Я не могла говорить – ком в горле мешал.
Путь к мечте
Через два года она поступила в художественное училище.
— Будешь приезжать? – спросила я.
— Каждые выходные! А потом открою студию в нашем селе. Вот увидишь!
Я смотрела на неё, уже взрослую, но всё ещё мою девочку.
— Ладно, но при одном условии.
— Каком?
— Все твои картины – сначала мне.
Она рассмеялась и крепко меня обняла.
Картина, которая сказала всё
Через три года я приехала на её первую выставку. В галерее висела её работа – старая дорога, дуб, две фигурки: я с сумками, она – в той самой куртке.
— Это называется «Встреча».
Я смотрела на картину, а перед глазами проносилась наша жизнь.
— Спасибо, – прошептала я.
— Нет, это тебе спасибо. За всё.
А теперь Соня возвращается в село. Открывает студию.
— Кто-то же должен за тобой присматривать, мама.
Я улыбаюсь. Иногда судьба даёт шанс, и главное – не пройти мимо.