Людмила сидела на краю кровати, глядя в окно, где дождь мелко капал, омывая осенний пейзаж. В квартире царила тишина, лишь из коридора доносились шаги Зинаиды Павловны, которая ходила туда-сюда. Людмила вздохнула.
Жизнь с матерью мужа становилась всё более напряжённой. Когда Зинаида Павловна переехала, она сказала, что это временно.
— Что там месяц-два? — пытался успокоить её Кирилл. Но время шло, и вот уже полгода прошло.
— Людочка! — раздался голос свекрови из кухни. — Ты где?
— Я здесь, Зинаида Павловна, — ответила Людмила, медленно вставая и выходя в коридор.
Свекровь стояла у плиты с кастрюлей в руках, её лицо было всё таким же серьёзным и строгим.
— Ты суп варить будешь или мне самой? — спросила она.
— Я думала чуть позже, — спокойно ответила Людмила.
— Ну конечно, как всегда, позже, — хмыкнула свекровь. — А кушать-то надо уже.
Людмила молча кивнула, не имея сил спорить. В её жизни не было места для борьбы с свекровью, она не искала поводов для конфликтов, но тот факт, что Зинаида Павловна всё время критиковала её, вызывал усталость. Каждое её замечание, каждое движение становились словно тяжёлым грузом.
Прошло несколько часов, Кирилл всё не вернулся с работы. Зинаида Павловна сидела в гостиной, что-то вязала, тихо бурча себе под нос. Людмила воспользовалась моментом тишины и ушла в ванную. Там она стояла перед зеркалом, глядя на своё отражение. Уставшие глаза не скрывали усталости, словно она не спала уже несколько дней.
— Сколько ещё это будет продолжаться? — шепотом спросила она себя.
Вдруг дверь ванной открылась с резким скрипом. Людмила вздрогнула.
— Люд, ты не хочешь вытереть пол в коридоре? Там мокрые следы, — голос Зинаиды Павловны.
— Сейчас, — сдержанно ответила Людмила, выходя из ванной.
Процесс вытирания пола стал очередным подтверждением её внутреннего недовольства. А Кирилл всё не возвращался домой.
Позже, в вечернем разговоре с мужем, Людмила не выдержала.
— Я не понимаю, зачем она всё ещё здесь, Кирилл, — сказала она, усаживаясь за стол.
— Ну, маме некуда идти, ты же знаешь, — ответил Кирилл с лёгким вздохом. — Она продала квартиру, и теперь ей не найти ничего подходящего.
— Уже полгода, Кирилл! Полгода, и она всё ещё здесь, — с горечью произнесла Людмила.
— Терпи немного, — сказал муж. — Не так-то просто найти новое жильё.
— Тогда сделай что-то, — воскликнула Людмила. — Она ведёт себя, как хозяйка нашего дома! Ты этого не замечаешь?
Кирилл помолчал и встал.
— Люд, не преувеличивай, — сказал он, направляясь в спальню.
Людмила почувствовала обиду, словно её не понимают. Она почувствовала, что Зинаида Павловна делает её жизнь невыносимой, но Кирилл не замечает этого.
На следующее утро, за завтраком, свекровь предложила ей жареную рыбу. Людмиле стало не по себе от этого запаха.
— Доброе утро, — буркнула она, стараясь избегать разговора.
— Доброе-доброе, — с наигранной бодростью ответила свекровь. — Яичницу пожарить?
— Спасибо, не надо, — Людмила скривилась, уже представляя, какой будет её яичница.
Зинаида Павловна вздохнула.
— Ну как знаешь, — сказала она. — Молодёжь у нас вообще не понимает, как правильно кушать.
Людмила не ответила. Далеко не всегда она могла оставаться спокойной.
Весь вечер они снова провели за стандартным ужином, где свекровь рассказывала свои истории, а Кирилл молча слушал. Людмила молча пыталась сохранить лицо.
— Не понимаю, почему она не может помыть хотя бы тарелку? — спросила Людмила мужа, когда Зинаида Павловна оставила гору немытой посуды.
— Люд, не начинай, — ответил Кирилл, закатывая глаза.
— Это наш дом, а не её! — возмутилась Людмила.
Кирилл лишь тяжело вздохнул.
Ночью Людмила уехала к подруге, и хотя Кирилл пытался её вернуть, она не хотела возвращаться, пока свекровь не поймёт, что она не может вести себя так, как хочет.
Через несколько дней, на пороге её дома появилась Зинаида Павловна.
— Люд, можно войти? — спросила она с теплотой в голосе.
Свет на её глаза заставил Людмилу сомневаться. Свекровь извинилась за свои поступки и призналась, что боится потерять семью, потому что так долго была одна, растя Кирилла.
Людмила замолчала, чувствуя, что перед ней стоит совершенно другая женщина, чем та, что годами её критиковала.
— Я нашла жильё, — сказала Зинаида Павловна. — Через неделю я съеду.
Людмила не могла поверить своим ушам, но почувствовала облегчение. Вскоре свекровь действительно уехала. И хотя она часто приходила в гости, Людмила уже не чувствовала тяжести в её присутствии.