— Смотри, опять пришла, — тихо сказала молоденькая продавщица лет двадцати, поправляя бейджик на униформе. Она кивнула в сторону витрины, за которой стояла женщина средних лет.
— Ну и что с того? Просто смотрит. Какая разница? — буркнул парень в той же форме, расставляя коробки у стеллажа.
— Антон, ты что, не замечал? Она появляется каждый месяц, ровно 25-го. Постоит, посмотрит и уходит. Ни разу не зашла, — вмешалась вторая девушка.
— Прямо как по расписанию. Мы даже календарь сверяем по ней, — поддакнула первая.
— А вам-то что? Работы меньше стало? — фыркнул Антон, указывая на подсобку. — Лучше займитесь разгрузкой, а не наблюдением.
— Слушаемся, Антон… эээ… как там тебя по батюшке?
— Павлович. Будто сам Чехов, — ухмыльнулся он.
— Кто это?
— Идите, идите…
Девушки фыркнули, переглянулись и поплелись к новому завозу — расставлять босоножки. Антон мельком взглянул в окно. Женщина всё ещё стояла на месте. Она впервые появилась в день открытия «Шпильки», когда покупателей было мало — проходной двор, витрина почти не видна с улицы.
Тогда она поразила Антона своим видом — красный берет, зелёная кофта ручной вязки, взгляд, в котором было столько нежности и уюта, что невольно хотелось улыбнуться в ответ. С тех пор она приходила каждый месяц, всё в тот же день, и всё так же — молча, издали.
Зима сменилась весной, коллекции обуви обновлялись, персонал менялся, а она не менялась. Неизменно 25-го числа — у витрины.
Сегодня она снова здесь. Маленькая сумочка висит на согнутой руке, вторая рука крепко сжимает воротник старого пальто. Над ней лениво кружатся снежинки, тают на щеках и руках.
Антон решительно подошёл к двери и распахнул её:
— Простите, могу вам чем-то помочь?
Женщина вздрогнула, будто очнулась.
— Я вас спрашиваю, — повторил он. — Вы так долго стоите, совсем замёрзнете.
— Нет-нет, всё хорошо! — она улыбнулась смущённо. — Просто… любуюсь.
— Может, зайдёте внутрь? И обувь разглядите, и согреетесь.
— Спасибо, но отсюда тоже хорошо видно.
Антон вышел к ней.
— Что вам приглянулось?
— Туфли… — с запинкой произнесла она.
— Те красные, в центре витрины?
Она удивлённо кивнула.
— Я угадал потому, что они стоят там с самого открытия. Эта модель — наше лицо. Их иногда покупают, но мы тут же заменяем.
— Часто берут?
— Не особо. Но вы пойдёмте, покажу ближе. И сам согреюсь заодно.
Девушки бросили дело и наблюдали, как Антон пригласил женщину в торговый зал, посадил на мягкую банкетку и исчез в кладовке.
— Ты в своём уме? — прошипели сотрудницы. — Зачем ей такие туфли?
Антон не ответил. Он вернулся с коробкой.
— Давайте примерим.
— Но я не могу их позволить…
— А примерить — вполне.
Он опустился на колено, открыл коробку, достал туфельку — тонкий каблук, блеск шёлка. Осторожно помог ей надеть.
— Пройдитесь немного, — предложил он, подавая руку.
Сначала шаги были неуверенными, но с каждым движением в ней будто просыпалась та, прежняя. Прямая спина, плавный шаг. Вдруг старенькое пальто и поношенная сумочка стали казаться мелочью.
— Вам идёт! Выходите словно с подиума! — искренне восхитился Антон.
— Когда-то вся моя обувь была на каблуке… Но потом — сначала детей вырастить, потом работу сменить… Туфли отошли на второй план. Эти я давно приметила, но всё откладывала. Зарплата у меня 25-го. Приходила — а цены выросли. Снова жду. И снова дороже. И так каждый месяц…
— Вам невероятно повезло! — вдруг сказал Антон. — Вы стали нашей десятитысячной посетительницей. Поздравляю! Можете выбрать любую пару обуви — в подарок!
Женщина опешила. Девушки всполошились и замахали руками — мол, что ты творишь?!
— Если эти подойдут — я упакую, — спокойно продолжал Антон.
— Подходят… конечно, подходят. Но я ведь никогда ничего не выигрывала.
— Значит, пора начинать.
Он аккуратно уложил туфли в коробку, коробку — в фирменный пакет. У выхода женщина повернулась.
— Как вас зовут, молодой человек?
— Антон Павлович.
— Как у Чехова, — тихо улыбнулась она. — Спасибо вам.
Она ушла. Дверь закрылась.
— Ты ненормальный, — выскочили девушки. — Зачем ты это сделал?
— Потому что когда-то мама мечтала о таких туфлях. Но сначала — нас с братом одеть. Потом — выучить.
— А потом?
— Потом мы купили ей туфли. А она сказала: «Некуда надеть». Так и стоят… А ведь у каждой женщины должна быть пара таких. Не просто «чтобы была», а чтобы — носила.