Прошлое, которое не вернуть
– Ты уверена? – Дмитрий внимательно посмотрел на жену. – Это та самая женщина, которая разрушила твою жизнь.
– Да, та самая, – Яна устало присела рядом с ним на диван. – Но я должна это сделать. Не для неё – для себя.
За дверью послышался дрожащий голос:
– Иду-иду… Ох, как же тяжело… Подождите минутку, сейчас открою.
Медленные шаги, шарканье, словно человеку приходилось преодолевать целую гору, и, наконец, дверь распахнулась. Яна замерла: перед ней стояла не та гордая и уверенная в себе заведующая больницей, которую она помнила. В дверях – сгорбленная старушка в застиранном халате, тяжело опирающаяся на стену.
– Яночка! – воскликнула она знакомым голосом. – Я боялась, что ты не придёшь! Проходи, на кухне удобнее говорить.
– Что с вами случилось? Вы больны?
– Инсульт… Месяц назад. Думала, справлюсь сама, но… – Клара Антоновна тяжело опустилась на стул, едва не падая. – Ты ведь медсестра, понимаешь, как это бывает.
Яна огляделась. Квартира выглядела заброшенной, пыль осела в углах, посуда копилась в раковине.
– Вы одна? – в её голосе звучало искреннее удивление. – Где же Геннадий? Разве он не приехал помочь?
– Гена в Германии, у Влады. У неё карьера, статьи, конференции… Им не до меня. Остальные тоже… Кто на пенсии, кто болеет. Никому я не нужна.
Она говорила тихо, и в её голосе звучало что-то похожее на страх.
– По вашему приказу Гена бросил меня. Что теперь вам от меня нужно? – ледяным тоном спросила Яна.
В кухне повисла гнетущая тишина. Только вода мерно капала из-под крана, отмеряя секунды.
Яна смотрела на женщину перед собой. Когда-то Клара Антоновна была сильной, властной, безраздельно управляющей судьбой сына. Сейчас же перед ней сидела сломленная, потерянная старуха.
Вчера вечером, увидев её сообщение, Яна несколько раз перечитывала текст. Десять лет молчания – и вдруг просьба о встрече. Первым желанием было удалить сообщение, но что-то в этих строчках заставило её задуматься.
– И что мне теперь с вами делать? – голос Яны был тихим, но твёрдым.
Воспоминания, которые не стираются
Перед глазами пронеслось прошлое. Запах больницы, белоснежный халат, первые встречи в коридорах отделения. Геннадий – перспективный врач, молодой, серьёзный, мечтающий о карьере. Яна – скромная медсестра, полная надежд.
Они были счастливы. По-настоящему. Пока не вмешалась Клара Антоновна.
Она терпеть не могла Яну, считала её недостаточно достойной для сына. Когда появилась Владислава – дочка её давней коллеги, умная, амбициозная, пишущая научные статьи, – всё встало на свои места.
Влада получила грант на стажировку в Германии, и Геннадий, не раздумывая, подал на развод. Он даже не попытался объясниться.
– Прости. Так будет лучше для всех.
Вода продолжала капать в раковину, выводя Яну из воспоминаний.
– Расскажите, что с вами случилось? – её голос смягчился.
Клара Антоновна тяжело вздохнула:
– Проснулась утром и поняла, что не могу двигаться. Правая сторона отказала. Вызвала скорую. Пока лежала в больнице, обо мне заботились. Но стоило выписаться – никому не нужна стала. Сиделка сбежала через три дня. Говорит, тяжело со мной…
В кармане зазвонил телефон. Яна посмотрела на экран: «Дима».
– Да, любимый. Я задержусь. Куплю, конечно. Целую.
Она улыбнулась, вспомнив, как познакомилась с Дмитрием. После развода ушла в частную клинику, подальше от влияния бывшей свекрови. Там и встретила его. Умного, уверенного, с которым чувствовала себя защищённой.
– Ты счастлива? – спросила Клара Антоновна, опустив глаза.
– Да. У нас с Димой дочь, ей восемь. Скоро второго ждём.
– Второго? – женщина вздрогнула. – А я тут со своими проблемами…
Прощение или просто долг?
Яна посмотрела на неё. Когда-то эта женщина сломала её жизнь. Но если бы не та боль, не предательство Геннадия – не было бы у неё Димы, дочки, этой новой семьи.
– Давайте посмотрим ваши выписки, – решительно сказала она.
Прошли месяцы…
Яна помогла нанять сиделку, договорилась о приходящей медсестре. Время от времени заходила сама – проверить, всё ли в порядке.
Однажды зимой они разговорились.
– Гена звонил вчера. У Влады новое назначение, теперь она руководит отделением, – голос Клары Антоновны звучал устало.
– Но вы же этого хотели? Чтобы он был с успешной женщиной?
– Хотела… Всю жизнь планировала, всё решала. Думала, что знаю, как лучше. Но теперь он мне чужой. Звонит редко, без тепла. Внуков у них нет и, кажется, не будет – Влада в науке.
Она замолчала, глядя в окно.
– А ты счастлива?
– Да. Дима заботится обо мне. Он не стремится к карьере любой ценой, но точно знает, чего хочет. И главное – слушает меня.
– А Гена… – Клара Антоновна покачала головой. – Я воспитала его удобным. Сначала он слушался меня, теперь – Владиславу.
Яна молчала. Снег медленно кружился за окном.
Весна принесла перемены
Клара Антоновна окрепла, уже выходила на улицу с тростью. Сиделка поддерживала порядок в квартире.
– Когда в декрет? – спросила она однажды.
– Через месяц.
– Значит, больше не придёшь?
– Я организую помощь. Будет приходить медсестра.
Свекровь сжала салфетку в руках.
– Конечно… Я всё понимаю. Спасибо тебе.
Она смотрела, как Яна собирается.
Вечером Яна рассказала всё Дмитрию.
– Ты сделала всё, что могла, – сказал он. – Ты не должна чувствовать себя обязанной.
– Я знаю. Я помогла ей не ради неё. Ради себя. Чтобы закрыть этот долг.
Через месяц Яна ушла в декрет. А Клара Антоновна осталась в своей пустой квартире, окружённая чужими людьми.
Иногда телефон звонил – редкие звонки Геннадия, формальные, без теплоты.
Весна вступала в свои права. На улице смеялись дети, бегали, играли в снежки. А в квартире свекрови царила тишина.
Тишина сожалений.
Тишина, в которой прошлое уже не изменить.