«Сначала пусть моя мама поест, а потом уж твой жалкий пасынок сможет что-то попросить!» — прервал ужин муж, резко оттолкнув ребёнка от тарелки.
Наташа лишь поставила на стол тарелку со свежей жареной картошкой, но мгновенно отдернула руку — сковородка горела так, что обжечься было легко. Пальцы слегка покраснели, однако болезненные ощущения оставались вполне терпимыми. Аромат свежего укропа и жареного лука наполнял комнату. За окном сияло майское солнце, а весёлые детские голоса создавали уют. Это был обычный вечер в их скромной двухкомнатной квартире на третьем этаже.
— Максим, время ужинать! — призвала Наташа сына.
Ребёнок выбежал из своей комнаты. Футболка у него была измазана фломастерами — видимо, школьный проект не обошёлся без творчества. Он быстро умылся и сел за стол, потягиваясь к батону хлеба.
— Подожди папу, — мягко остановила его Наташа.
Сергей вышел из спальни, поправляя взмокшую рубашку. Труд на стройке явно дал о себе знать: лицо было усталым, лоб покрыт прилипшими волосами, а под глазами виднелись тени.
— Как прошёл день? — спросила Наташа, подливая ему чай.
— Нормально. Душно ужасно, начальник всё так же ворчит, — отвечал Сергей, беря в руки тарелку с мясом. — А у вас как?
— Максим провёл день в библиотеке, готовится к олимпиаде по математике. Говорят, у него есть шансы пройти в городской этап.
Максим с лёгкой скромной улыбкой стал накладывать себе картошку. За столом воцарилась привычная тишина, прерываемая редкими высказываниями о дневных событиях. Наташа задумалась, что завтра следует купить сыну новые кроссовки — старые уже совсем изношены.
Вдруг резкий звонок в дверь прервал спокойствие — три затяжных сигнала подряд.
— Кто это так поздно? — недоумевала Наташа, взглянув на часы. Было около восьми вечера.
Сергей встал, вытер рот салфеткой и направился открывать дверь. Через мгновение прозвучал женский голос:
— Серёжа! Боже, ты на месте! Помоги с чемоданами — я почти изнемогла.
Наташа узнала голос свекрови и ощутила напряжение. Валентина Петровна всегда появлялась неожиданно, словно буря, нарушающая привычный порядок. В прихожей зашуршали сумки, Сергей стал переносить их в комнату.
— Максим, заканчивай поесть побыстрее, — тихо предупредила Наташа сына.
Мальчик взглянул на маму с вопросом, но молча продолжил трапезу. Наташа начала убирать со стола — интуиция подсказала: рано или поздно нужно будет привести всё в порядок.
Валентина Петровна вошла в гостиную с видом хозяйки. Волосы были тщательно прибрежены, лицо украшал ненавязчивый макияж, а одежда выглядела дорого и стильно. В руках она держала кожаную сумочку.
— Здравствуйте, — произнесла женщина, оглядывая комнату. — Максим, поздоровайся как следует.
Мальчик встал и подошёл к бабушке.
— Здравствуйте, Валентина Петровна.
— «Валентина Петровна»? — охладевшим голосом прервала женщина. — Я тебе не Валентина Петровна, а бабушка. Хотя… — она широко посмотрела на Наташу, — очевидно, кто тебя и как воспитывает.
Наташа сжала зубы, продолжая собирать посуду. Максим неуверенно топтался на месте, будто боялся навлечь неудовольствие.
— Мам, садись, — мягко позвал Сергей, пододвигая стул. — Ешь с нами?
— Конечно, — ответила Валентина Петровна, устало сев. — Дорога выматывает. А когда же подадут еду?
— Сейчас разогрею, — ответила Наташа.
— Не надо разогревать! — резко прервала свекровь. — Я не приемлю подогретую пищу. Подавайте свежее!
— Но мы только что закончили ужин…
— Тогда и для меня найдётся. Или здесь принято встречать гостей голодными?
Сергей неловко посмотрел на жену.
— Наташ, помоги, пожалуйста.
Наташа вернулась к плите и достала из холодильника пару картофелин и немного мяса — придётся готовить новое блюдо. Максим всё стоял и не знал, как поступить.
— Максим, иди в свою комнату, займись уроками, — настояла Наташа.
— Постой, — вмешалась Валентина Петровна. — Сначала уберёт со стола. Крошки и грязь — недопустимо.
— Мы же не ждали вас, — попыталась объяснить Наташа.
— Это плохо! Дом всегда должен быть готов к гостям. Максим, убери стол и посуду.
Мальчик постепенно убирал крошки, а Наташа наблюдала за ним с тревогой — сын опасался даже случайной ошибки.
— Серёжа, помоги с чемоданами, — приказала Валентина Петровна. — Я задержусь надолго.
— Надолго? — удивилась Наташа.
— Ты что, не понимаешь? Ребёнок обязан заботиться о матери. Ты же против?
Наташа отвернулась к плите, зная — спорить бесполезно, Сергей всегда будет на стороне мамы.
— Оставайтесь, мама, — поспешил добавить Сергей. — Мы рады.
Свекровь с довольным видом оглядывала комнату, замечая каждую пылинку и пятно.
— Наташ, ты вообще убираешь? — спросила она, провела пальцем по пыльному подоконнику. — Цветы завяли.
— Я работаю, — коротко ответила женщина, помешивая мясо на сковороде.
— Работа мешает содержать порядок? Я всю жизнь трудясь, умудрялась держать дом в чистоте. А у тебя? Максим хоть постель за собой убирает?
— Да, — услышала со стороны кухни Наташа.
— Слова взрослым не перебивай! Детей слышать, но не видеть.
Максим замолчал и закрыл дверь комнаты. Наташа облегчённо вздохнула — хорошо, что сын ушёл.
— Мам, перестань придираться, — просил Сергей, пытаясь защитить жену, — она старается.
— Старается? Посмотри вокруг! Через пару дней я наводя порядок!
Наташа поставила перед Валентиной Петровной тарелку с горячей едой. Свекровь понюхала и прокомментировала:
— Мало соли. Мясо жестковатое. Серёжа, тебе нравится, как тебя кормят?
— Всё хорошо, мама, — ответил Сергей, но его голос не звучал уверенно.
Наташа опустилась на стул, сжав руки. Горло пересохло. Каждое замечание Валентины Петровны усиливало напряжение.
— Где я буду спать? — спросила свекровь, отодвинув почти пустую тарелку. — Надеюсь, не на диване?
— У нас две комнаты: мы с Сергеем в одной, Максим в другой, — объяснила Наташа.
— Тогда мальчик пусть на диване. Я хочу кровать.
— Может, найдём другой выход? — предложил Сергей.
— Какой другой? Ты хочешь мать на диван отправить? После всего, что я для тебя сделала?
Сергей опустил глаза — решение было принято.
— Максим! — позвала Валентина Петровна. — Завтра освободи комнату, аккуратно убери все вещи и спи в гостиной.
Максим посмотрел на родителей, в руках была книга. Наташа хотела возразить, но Сергей вмешался первым:
— Слушай бабушку.
— Там мои учебники и компьютер, — попытался возразить мальчик.
— Перенесёшь, — отрезала свекровь. — И времени на игры у тебя слишком много, лучше помогай по дому.
Максим кивнул и ушёл внутрь. Наташа слышала, как он осторожно переставляет вещи. Сердце сжималось — сын не пытался сопротивляться, привык, что его мнение не важно.
— Завтра наведу порядок, — заявила Валентина Петровна, вставая. — И Максима воспитаю, без мужского воспитания не вырастет.
— Сергей ведь рядом, — не выдержала Наташа.
— Сергей не родной отец, это большая разница. Мальчику нужна дисциплина, а не нежность.
Наташа резко встала и начала собирать посуду. Тарелки звенели, едва не выскальзывая из рук. Сергей сидел, смущённый, то глядя на жену, то на мать.
— Я вымоталась после дороги, — заявила Валентина Петровна, поднимаясь. — Наташа, постели свежую постель и проветри комнату — духота ужасная.
С этими словами свекровь направилась в детскую. Максим выходил из неё с охапкой своих вещей. Увидев бабушку, он прижался к стене и пропустил её вперёд.
— И запомни, — сказала Валентина Петровна, остановившись рядом. — Завтра рано встаёшь, заправляешь диван и убираешь за собой. Ни одной развёрнутой вещи не хочу видеть.
Максим кивнул. Свекровь закрыла дверь комнаты на ключ. Наташа смотрела на сына: он стоял посреди гостиной с вещами в руках, растерянный.
— Мам, где я буду учиться? — тихо спросил он.
— За журнальным столиком или на кухне, — ответила Наташа тихо. — Книги пока в коробке оставим.
Максим медленно кивнул и стал аккуратно раскладывать вещи на диване. Наташа понимала: он старается сдержать слёзы. Он уже не ребёнок, но ещё и не взрослый — достаточно понимающий несправедливость и слишком юный, чтобы бороться с ней.
«Это временно, мам, мама же пожилая…» — попытался успокоить Наташу Сергей.
— Временно? — спросила она сдержанно. — Как долго?
— Не знаю, — признался Сергей. — Квартира у неё сейчас в ремонте, жить там невозможно.
Наташа хотела спросить, почему узнала об этом только сейчас, но молчала — спорить было бессмысленно. Валентина Петровна останется столько, сколько захочет.
Утро началось рано. В шесть тридцать Наташу разбудил шум пылесоса. Она посмотрела на часы — слишком рано. Сергей уже ушёл на работу, смена начиналась рано. Наташа быстро оделась и вышла в гостиную.
Свекровь в домашнем халате методично пылесосила ковер. Максим сидел на краешке дивана, напряжённо читая историю.
— Максим, убери ноги! — резко сказала Валентина Петровна, не выключая пылесос. — Как убрать, если постоянно мешаешь?
Ребёнок поджал ноги, стараясь не мешать, но учёба давалась с трудом, книга соскальзывала с колен.
— Доброе утро, — сказала Наташа, входя.
— Утро будет добрым, когда порядок наведёшь, — пренебрежительно произнесла свекровь, выключая пылесос. — Вчера вечером это не было так заметно, но при дневном свете — ужас.
Она покачала головой и стала двигать мебель, дотрагиваясь до самых дальних углов. Максим всё время вставал, освобождая пространство.
— Завтрак хоть будешь готовить? — спросила Валентина Петровна. — Или опять быстренько что-то съедите?
Наташа молча направилась на кухню. За стеной продолжалась уборка, за которой следовали грозные комментарии. Максим так и не дочитал уроки — каждую минуту вставал и уходил.
— Максим, пора завтракать!
Мальчик уселся на своё место. Свекровь вошла и заняла стул, который обычно занимал Сергей. Максим смутился.
— Переместися сюда, — указала женщина на табурет у окна.
Максим послушно сел. Стол оказался высоким, до тарелки было далеко. Наташа хотела поменяться, но Валентина Петровна сказала:
— Не балуй его. Пусть учится порядку.
Завтрак прошёл в молчании. Свекровь ела медленно, тщательно пережёвывая и строже оценивая сервировку и блюда. Максим торопился — скоро в школу.
— Не спеши, — остановила его женщина. — Люди воспитанные едят спокойно и благодарят за еду.
— Спасибо, — пробормотал мальчик.
— Говори громче: «Спасибо за завтрак».
— Спасибо за завтрак.
— Вот так правильно. Видишь, как надо воспитывать? — обращалась свекровь к Наташе. — Без дисциплины никуда.
Наташа молча кивнула и начала убирать посуду. Максим допил чай и пошёл собираться. Поиск портфеля затянулся — свекровь во время уборки переместила его.
— Мам, я пошёл, — позвал он из кухни.
— До свидания, — ответила Наташа.
— А со мной попрощаться? — остановила Валентина Петровна.
Максим вернулся, неловко поцеловал бабушку в щёку.
— До свидания, бабушка.
— Вот так правильно. После школы только домой и никаких задержек.
Максим кивнул и быстро выбежал. Наташа смотрела ему вслед: обычно мальчик уходит бодрым, а сегодня он казался уставшим и подавленным.
— Теперь настало время заняться домом, — заявила Валентина Петровна, потирая ладони. — Я покажу, как надо вести хозяйство.
День превратился в бесконечные поручения. Свекровь заставила Наташу мыть посуду заново, стирать полотенца, протирать поверхности, а каждое действие критиковала.
- Не то моешь
- Ткань грязная — стирай снова
- В углах осталась пыль
К вечеру Наташа была истощена. Квартира блестела, однако радости это не приносило. Валентина Петровна устроилась в детской, разложив вещи по полкам.
Максим пришёл из школы тихим и с опущенными плечами. Он робко попросил взять тетрадь по математике.
— Можно, только не трогай ничего — разрешения нет, — ответила свекровь.
Когда Сергей вернулся, Валентина Петровна начала подробно рассказывать о проделанной уборке. Муж согласно кивал, оценивая сверкающие поверхности.
— Вот настоящий порядок, — говорила она. — Именно так должно быть.
— Абсолютно, мама, прекрасно, — согласился Сергей. — Наташ, бери пример.
За ужином свекровь заняла место главы стола — то, где обычно сидел Сергей. Он без возражений пересел, Максим же снова устроился на табуретке у окна.
— Максим, передай хлеб, — приказала бабушка.
Мальчик потянулся через весь стол.
— Нужно встать и подать, а не тянуться, — упрекнула Валентина Петровна. — Его же совсем манер не научили.
Максим покраснел, поднялся и аккуратно подал хлебницу. Наташа сжала зубы: каждое слово свекрови ранило ребёнка, а Сергей молчал.
— В приличных семьях дети едят после взрослых, — продолжала свекровь, наливая чай.
— Мам, он же ребёнок, — неуверенно возразил Сергей.
— Тем более — нужна дисциплина! Максим, дождись, пока мы закончим.
Максим растерянно глядел на Наташу. Его глаза наполнялись слезами, но он скрывал их с трудом. Наташа чувствовала, как внутри кипит гнев, но что могла сделать? Сергей уже на стороне матери.
Правильное воспитание требует строгости, — повторила свекровь.
Мальчик медленно отодвинул тарелку, сложил руки на коленях и сидел, голодный и подавленный, наблюдая, как взрослые дожевывают его ужин. Наташа видела, как трясутся его губы.
— Сначала мама поест, а потом твой бедный пасынок получит еду! — внезапно вскрикнул Сергей, грубо оттолкнув сына, когда тот потянулся за хлебом.
Максим отпрянул, словно получил удар. Слезы потекли по щекам. Он вскочил и выбежал в комнату, захлопнув дверь с грохотом.
Наташа застыла. Эти слова стали ударом. «Бедный пасынок» — так назвал Сергей мальчика, который три года считал его отцом. Она почувствовала, как кровь стучит в висках и руки затряслись.
— Как ты можешь так говорить о моём сыне? — голос Наташи был тихим, но ледяным.
— А что такого? — безразлично ответил Сергей, не поднимая глаз. — Пусть знает своё место.
— Молодец, Серёжа, — одобрила свекровь, — наконец взял в руки ситуацию. Мальчишка совсем распустился.
Наташа медленно поднялась. Гнев, который она сдерживала месяцы, прорвался наружу. Все оскорбления, холод и давление свекрови — накопивались и требовали выхода.
— Валентина Петровна, вы зашли слишком далеко, — твердо сказала Наташа, глядя прямо в глаза. — Это мой дом и мой сын. Никому не позволено его оскорблять.
— Твой дом? — переспросила свекровь холодно. — Квартира на моего сына оформлена, значит хозяин здесь он.
— Сергей, скажи что-нибудь! — обратилась Наташа к мужу. — Ты слышал, как она со мной разговаривает?
Сергей молчал, нервно переступая с ноги на ногу.
— Мам права, — наконец произнес он, — ты слишком много берёшь на себя. Максим должен уважать старших.
— Уважать? — крикнула Наташа. — Ты назвал двенадцатилетнего ребёнка «бедным»! Где здесь уважение?
Из комнаты доносились тихие всхлипы — Максим плакал, спрятав лицо в подушку. Наташа чувствовала боль, словно это она страдала.
— Не кричи, — тоже поднялся Сергей. — Я здесь хозяин.
— Хозяин? — горько усмехнулась Наташа. — Как ты можешь быть хозяином, если позволяешь матери диктовать свои условия? Даже за жену не заступаешься, не говоря о сыне.
Валентина Петровна улыбнулась презрительно:
— Как я и говорю, сын должен слушать мать, не жену. Особенно ту, что притащила чужого ребёнка.
— Чужого? — Наташа побледнела. — Максим живёт с нами уже три года, и Сергей сам считает его своим.
— Сказал — не значит стал, — отмахнулась свекровь. — По крови ведь чужой — невоспитанный и наглый.
— Хватит! — взорвалась Наташа. — Мой сын воспитаннее вас обоих вместе!
— Не смей так обращаться с моей матерью! — вскричал Сергей.
— И ты не смей кричать на меня! — ответила Наташа.
Они стояли напротив друг друга, напряжённые и злобные. Атмосфера будто была на пределе взрыва.
— Серёжа, — спокойно сказала свекровь, — тебе пора решать: быть ли настоящим мужчиной и хозяином или позволить женщине управлять собой.
— Женщине? — недоумевала Наташа. — Я его жена!
— Пока что — сказала свекровь с ехидной улыбкой, — но если будешь продолжать в том духе, долго не останешься.
Это была прямая угроза — избавиться от Наташи и Максима любой ценой.
— Мам, не нужно, — тихо попытался вмешаться Сергей.
— Нужно, сынок. Эта женщина рушит нашу семью. Максим растёт без мужской строгости, ведёт себя дерзко, а Наташа ещё и командует.
Наташа слушала, понимая, что всё рушится. Все её компромиссы и терпение были напрасны. Валентина Петровна откажется принять их, а Сергей уже выбрал свою сторону.
— Знаете, — тихо сказала Наташа, — возможно, настало время принять окончательное решение.
Она подошла к детской. Максим лежал лицом в подушку, плечи дергались от сдерживаемых рыданий.
— Максим, — позвала она.
Мальчик приподнялся.
— Мам, я правда такой плохой? — прошептал он.
Сердце Наташи разрывалось. Она села рядом и обняла сына.
— Нет, ты самый лучший, умный и добрый мальчик. То, что сказал Сергей — лишь слова злости взрослых.
Максим вытер слёзы и посмотрел серьёзно.
— Мам, а мы можем жить без них? Без Сергея и его мамы?
Наташа на мгновение задумалась.
— Можем, — твёрдо ответила.
— Тогда давай их выгоним, — предложил Максим. — Эта квартира была наша, до прихода Сергея.
Наташа поднялась, направляясь в гостиную. Там Валентина Петровна и Сергей шептались, остановились, увидев её.
— Валентина Петровна, собирайтесь, — сказала Наташа спокойно. — Сегодня же уезжайте.
Свекровь рассмеялась.
— Ты хочешь меня выгнать?
— Да, — ответила Наташа. — И Сергей тоже уходит с вами. Сейчас.
— Наташ, ты с ума сошла? — вскричал муж. — Куда мне пойти?
— К маме. Пусть живёте вместе, раз она роднее.
— Ты ошибаешься, — холодно улыбнулась Наташа, — квартира куплена на мои деньги. Просто оформлена на Сергея для удобства. Есть все документы.
Лицо Валентины Петровны побледнело. Сергей переводил взгляд между двумя женщинами.
— И ещё: мы официально не женаты. Сергей живёт здесь как сожитель, а я могу прекратить отношения в любое время.
— Не женаты? — ошеломлённо посмотрела свекровь. — Ты мне говорил, что женился!
Сергей опустил голову. Наташа усмехнулась.
— Три года обещал расписаться, но всё откладывал. Теперь понятно почему — ждал вашего согласия.
Свекровь метала взглядом, пытаясь выйти из положения.
— Ладно, тогда забирайте всё, что покупал Сергей: телевизор, холодильник, стиральную машину.
— Забирайте, — спокойно ответила Наташа. — Мы обойдёмся.
— Наташа, — Сергей попытался вмешаться, — давай поговорим, может, найдём компромисс.
— Компромиссы? — холодно посмотрела на него Наташа. — Три года я шла на уступки, терпела ваши замечания, равнодушие к Максиму. А сегодня ты назвал моего сына бедным. Что ещё обсуждать?
Сергей замолчал. Свекровь поняла своё поражение, но продолжала бороться:
— Пожалеешь! Одной с ребёнком не справишься. Кто возьмёт женщину с чужим сыном?
— Лучше быть одной, чем позволять унижать моего ребёнка, — решительно ответила Наташа.
Через час вещи были собраны. Валентина Петровна демонстративно укладывала всё, принадлежащее Сергею, бросая злые взгляды на Наташу. Сергей молча собирал вещи в чемодан.
— Мам, могу помочь? — Максим подошёл, его глаза ещё были красными.
Наташа кивнула, и мальчик стал выносить коробки.
— И не рассчитывайте вернуться! — сказала свекровь, стоя в дверях.
— Не рассчитываем, — спокойно ответила Наташа.
Сергей остался у двери.
— Наташ, может, мы ещё…
— Нет, — твердо сказала она. — Ты сделал выбор. Живи с ними.
Дверь захлопнулась. Наташа оперлась спиной на неё. В квартире воцарилась тишина — впервые за длительное время спокойствие и свобода.
Максим подошёл и обнял мать за талию.
— Мам, спасибо. Я знал, что ты меня защитишь.
Наташа ласково погладила сына по голове. Впереди были испытания — одна на одну зарплату, нелегко. Но никто больше не посмеет назвать Максима бедным. Никто не поставит его в угол и не не станет заставлять ждать остатки.
— Завтра переставим мебель, — сказала она. — Вернёшь свою комнату.
— А диван где поставим?
— В гостиной. Там места хватит.
Максим улыбнулся и крепко обнял маму. Наташа взглянула на пустой стол, за которым ещё недавно сидела их «семья», и не испытала ни капли сожаления.
Семья — это не просто люди под одной крышей, а те, кто защищает друг друга.
И ради этого Наташа была готова отказаться от всего.
Конец.