Неожиданный звонок и наследство, которое никто не ждал
Раннее утро, семь часов. Телефон прозвонил таким резким звуком, что я чуть не пролила кофе из чашки. На экране высветился незнакомый номер. Кто вообще звонит в такое время?
— Алло, — с хрипотцой отвечала я после бессонной ночи, полной работы над переводами.
— Анна Сергеевна? Это нотариус Игорь Владимирович Соколов. Простите за столь ранний звонок, но дело требует незамедлительной встречи. Сегодня должна состояться наша встреча.
Я потерла глаза, пытаясь прийти в себя. Нотариус? С чем связано это внезапное обращение? Неужели возникли проблемы с квартирой? Именно этого мне сейчас не хватало.
— О каком деле идёт речь? Сегодня у меня расписание забито: три урока и две встречи с клиентами.
— Насчёт наследства. Больше по телефону обсудить нельзя. Жду вас в десять часов в нотариальной конторе на Ленина, 15.
Линия прервалась. Я осталась стоять с телефоном в руках. Наследство? От кого? Родители покинули этот мир пять лет назад, бабушка Лиза — три года назад. Других близких родственников у меня нет.
— Дурашка, Аня, — бормотала я себе, — наверное, ошибка какая-то.
Оставшееся время до встречи я провела в беспокойном ожидании, то и дело бегая по квартире. Проверила почту — там было письмо от арендодателя с предупреждением о повышении арендной платы. Прекрасно. После увольнения из языковой школы денег едва хватало на оплату текущей аренды.
Заглянув в холодильник, я обнаружила лишь пакет творога, половинку батона и банку с маринованными огурцами. Настоящий королевский завтрак для будущей наследницы!
— Да что я вообще думаю? — захлопнула дверцу холодильника. — Чистейший развод.
В половине десятого я уже стояла у входа в нотариальную контору. Помещение было маленьким, стены облезлыми — ни о каком доверии речи не шло.
— Анна Сергеевна? — взрослый мужчина с сединой и в старомодном костюме приветствовал меня. — Проходите, садитесь.
Я опустилась на стул, сжимая сумку крепче.
— О каком наследстве идёт речь? У меня не осталось никаких родственников.
Соколов вынул из папки документы.
— Вы знакомы с Маргаритой Петровной Савельевой?
Имя казалось мне отдалённо знакомым.
— Кажется, бабушка её упоминала… Сестра моего дедушки, правда, давно уехала за границу.
— Именно. Маргарита Петровна уехала в Швейцарию в 70-х годах, а две недели назад умерла в Цюрихе.
— Но при чём тут я? Мы никогда не общались.
Соколов аккуратно снял очки и протёр их платком.
— Вас назначили единственной наследницей всего её имущества.
Я рассмеялась — громко и нервно.
— Да вы шутите? Далекая родственница, которую я никогда не видела, оставила мне наследство? Звучит как мошенничество.
— Уверяю, это не розыгрыш, — и он передал мне документы. — Вот международное свидетельство о смерти, заверенное нотариально, и копия завещания.
Пролистав бумаги, я почувствовала, как меня немного кружит голова.
— Четыре с половиной миллиона евро? Вилла в Италии? Акции компании? Невозможно поверить.
— Ошибок нет. Маргарита Петровна основала сеть бутиков элитной одежды. Её состояние оценивается приблизительно в шесть миллионов евро.
— Но почему именно меня? — сжала я подлокотники стула.
Нотариус протянул мне запечатанный конверт.
— Она оставила вам письмо. Там, возможно, объяснения.
С дрожью в руках я вскрыла конверт. Почерк был мелким и аккуратным.
“Анечка! Ты меня не знаешь, и я тебя никогда не видела. После ухода твоего дедушки Пети, моего брата, я просила Зину Круглову рассказывать мне о вашей семье. Так я узнала о твоих успехах в школе, институте, маме и папе. Как же жалко, что их нет рядом.
Говорят, ты похожа на меня: та же привычка грызть ручку и упрямство. Боялась писать — зачем старой женщине это? Прошлое не давало покоя.
Все эти деньги я заработала сама, начав с маленькой мастерской. Не позволяй никому пугать тебя! Знаю, сейчас трудно без работы. Пусть это будет моим шансом помочь тебе.
Твоя Рита”
— Это кажется нереальным, — прошептала я.
В этот момент телефон нотариуса зазвонил.
— Да, Анна Сергеевна, — сказал он и подключил меня к другому собеседнику.
— Алло? — робко ответила я.
— Мадемуазель Анна? Жан-Пьер Дюпре, исполнительный директор компании Маргариты Петровны. Мы удивлены её решением передать компанию неизвестной родственнице и хотим обсудить будущее фирмы.
— Я ещё не принимала решения.
— Похороны через три дня, ждем вас в Цюрихе. Билеты уже оформлены.
Вернувшись домой, я ощутила себя словно в тумане. Моя маленькая квартира кажется временной и тесной. Число — четыре с половиной миллиона евро — не выходило из головы.
Я была ошеломлена — теперь я обладательница настоящего богатства!
В шкафу обнаружилась бутылка дешёвого вина, оставшаяся с дня рождения. Я налила себе в чашку немного напитка за память о родственной мне, но незнакомой бабушке, которая одной лишь подписью завещания перевернула мою жизнь.
На следующий день я отправилась в аэропорт, охваченная смешанными чувствами — страхом, надеждой и сомнениями. Сосед Витя, с которым я поделилась новостями, скептически отнесся к моей истории.
- «Это развод, 100 процентов!» — заявил он.
- Напомнил историю с Таней, которая тоже «наследовала» из Канады, но потеряла деньги.
- Напомнил быть осторожной и не попасться на уловки.
Но прибыв в Цюрих, меня встретил водитель с табличкой «Ms. Saveljeva». Чёрный Мерседес плавно поехал по улицам, а водитель рассказал, что много лет возил мадам Маргариту, говоря о ней как о строгой, но справедливой женщине, которая всегда гордилась своей племянницей из России.
Мы подъехали к шикарному отелю, где меня встретила Софи Бернар, личный помощник Маргариты. Она показала мне черное платье для предстоящих похорон и папку с материалами о компании.
— А как же акционеры и совет директоров? — с тревогой спросила я.
— Они поставлены в известность, но с вами советую быть осторожной — директор компании не рад вашему приезду.
Вечером в номер постучал высокий мужчина с седыми волосами — Жан-Пьер Дюпре. Его первое предложение прозвучало как ультиматум — три миллиона евро за мои акции, чтобы я отказалась от наследства.
— Причина столь низкой оценки — ваше отсутствие вклада в бизнес, — заявил он.
— Тогда объясните, почему в документах для биржи приведена прибыль на 40% выше, чем в отчётах для Маргариты? И почему поставки в Китай осуществляются через офшоры, принадлежащие вашей жене?
Жан-Пьер резко покинул комнату, а я узнала от Софи, что мадам Рита отказалась продать свои акции за пять миллионов, ведь компания готовилась к выходу на биржу с прогнозируемым ростом капитализации в три раза.
— Я слушала записи разговоров, которые она делала в последние месяцы, — сказала Софи, передавая мне флешку.
На следующий день во время церемонии прощания с женщиной, чьего лица я не знала, я чувствовала тяжесть ответственности и силу полученного наследства.
Позже, во время оглашения завещания, я выступила перед собравшимися:
«Я не встречала Маргариту Петровну лично, но благодаря её письмам и записям я узнала её лучше. Здесь запись, где говорится о попытках директора отстранить мадам от компании с целью присвоить акции» — популяризировала я факты.
Скандал вызвал бурную реакцию в зале, и началась проверка финансовых документов. Жан-Пьер пытался покинуть заседание, но его остановили полицейские.
Спустя три месяца я совмещала роль владелицы компании и продолжала дело Маргариты. Создание образовательного фонда имени моей бабушки стало первой важной инициативой.
Сегодня, глядя на великолепный закат над озером Комо, я понимаю: деньги — лишь инструмент. Главное — каким образом ими воспользоваться.
Заключение
Эта история напоминает, что судьба порой преподносит сюрпризы именно тогда, когда мы меньше всего их ожидаем. Внезапное наследство превратило простую женщину в успешного владельца крупной компании и открыло перед ней новые горизонты. Но истинная ценность не в миллионах или недвижимости, а в возможности изменить жизнь к лучшему — как собственную, так и окружающих.