Когда Марина и Олег решили взять собаку из приюта, их друзья только улыбались — мол, благородно, но рискованно. Марина уверяла: «Любовь всё исправит». Они хотели именно спасённого пса — не щенка из модного питомника, а того, кому уже довелось узнать, что такое одиночество.
В приюте на окраине города между жалобным лаем и запахом дезинфекции Марина заметила её — большую белоснежную собаку с янтарными глазами. Сотрудница сказала, что зовут её Белла, и что хозяйка умерла, после чего животное долго не подпускало никого. Но Белла вдруг подошла к Марине и положила морду ей на колени. Всё решилось мгновенно.
С первых дней Белла вела себя безупречно. Не тянула поводок, знала команды, терпеливо ждала, пока ей разрешат войти в комнату. Ела аккуратно, словно стеснялась. Только одно тревожило: ночью она не спала.
Марина просыпалась и видела, как собака сидит у кровати, напряжённо вглядываясь в темноту. Иногда — прямо на них. Без рычания, без движения, будто сторож. Один раз Марина проснулась от тяжести на груди — Белла стояла лапами прямо на ней, глаза сверкали в полумраке.
— Может, ей снится кошмар? — предположил Олег.
— Или она охраняет, — сказала Марина, но голос дрогнул.
Ночи повторялись, и усталость накапливалась. Олег установил камеру — «чтобы понять, кто тут кого сторожит».
Утром они включили запись.
Белла сначала спала у двери, потом резко поднимала голову и вставала на кровать. Её взгляд направлялся не на людей — а в сторону окна. Туда, где за шторами угадывалась улица. Несколько секунд она тихо рычала, потом садилась, не сводя глаз. Всё повторялось ровно в 3:17. Каждую ночь.
— Может, кошка во дворе? — предположил Олег, но голос звучал неуверенно.
Они поставили вторую камеру — направленную к окну, снаружи.
Следующее утро принесло холод. На записи за окном было видно движение — чья-то тень. Силуэт человека. Он подходил к окну и замирал, будто смотрел внутрь. На кадрах мелькнула мужская фигура в капюшоне. Белла поднималась и вставала между окном и кроватью.
Марина вскрикнула:
— Олег… Это же не впервые!
Олег выскочил во двор, но никого не нашёл. Лишь следы на влажной земле — тяжёлые ботинки.
С тех пор они запирали окна и оставляли свет в коридоре. Но Белла не успокаивалась. Ночами она вставала к двери, скребла пол и тихо скулила, словно звала наружу.
Однажды ночью Марина не выдержала и пошла за ней. Белла вывела её на кухню, потом к задней двери. Марина включила свет и заметила: замок царапан. Как будто его пытались взломать. В этот момент Белла резко зарычала — низко, глухо, так, что у Марины мурашки побежали по коже.
Олег вызвал полицию. Офицер осмотрел всё и сказал:
— Похоже, вас действительно кто-то караулит. Если бы не собака, могли бы не заметить. Мы поставим наблюдение.
Они не спали почти до утра.
Через два дня им позвонил следователь:
— У нас для вас новости. Мы задержали мужчину недалеко от вашего дома. По описанию — подходит. С документами — сотрудник приюта, из которого вы взяли собаку.
Марина побледнела.
— Что?
— Он следил за вами. Говорит, хотел «вернуть Беллу».
Полиция приехала за свидетельскими показаниями. Оказалось, задержанный — бывший волонтёр по имени Артём. После увольнения он приходил к приюту, искал «свою» собаку. На допросе говорил, что Белла «принадлежит ему» и что «никто не должен её забирать».
— Мы нашли у него ключи, сделанные под вашу дверь, — добавил следователь. — Вовремя спохватились.
Марина и Олег сидели ошарашенные. Белла лежала у ног и спокойно дышала, будто знала, что всё закончилось.
Прошло несколько недель. Жизнь постепенно возвращалась к норме. Белла перестала караулить по ночам, снова спала у кровати, а по утрам встречала их, виляя хвостом. Казалось, тревога осталась позади.
Но однажды, возвращаясь с работы, Марина нашла на крыльце конверт. Без подписи. Внутри — старая фотография: Белла, ещё щенком, и рядом мужчина с глазами, полными чего-то одержимого. На обороте — слова: «Она всё ещё помнит. Берегите окна».
Олег попытался убедить жену, что это просто злой розыгрыш, но в ту ночь Белла снова не спала. Она сидела у двери, напряжённая, и прислушивалась к каждому звуку. В 3:17 резко поднялась, зарычала и метнулась к окну.
Олег подскочил, схватил фонарь, выглянул во двор — никого. Только лёгкий ветер колыхал шторы.
— Показалось, — выдохнул он.
Белла стояла, глядя ему за спину. И вдруг тихо, едва слышно, заскулила. Марина включила свет — на стекле отпечаталась ладонь. Снаружи. Совсем свежая.
На следующее утро они снова обратились в полицию. Камеры установили и снаружи, и внутри. Но следующей ночью ничего не произошло. Ни тени, ни шума. Только Белла всё ещё сторожила дверь, не смыкая глаз.
Через несколько дней пришло сообщение от следователя:
— Артём… умер. Инфаркт в камере. Не пережил допроса.
Марина уронила телефон. Белла в тот момент подняла голову и тихо заскулила, словно поняла.
С тех пор ночи в доме снова стали спокойными. Только в 3:17 Белла всё равно поднимается, идёт к окну, смотрит в темноту и, будто проверив, что там никого нет, возвращается к кровати.
Иногда Марине кажется, что она что-то видит в отражении стекла — силуэт мужчины, стоящего чуть позади. Но, когда моргнёшь, там снова только Белла — большая, белая, тихая, верная.
А однажды утром, выходя из дома, Марина заметила на стекле снова отпечаток ладони. И рядом — след лапы, выведенный чем-то белым, словно пеплом.
Белла стояла рядом и смотрела прямо в глаза.
И в этом взгляде уже не было тревоги. Только предупреждение.