— Собирайся и уходи к маме! Жильё сыну я обеспечил — пусть живёт, как положено. А о себе сама заботься. Двадцать лет ты пользовалась моим домом, так что благодарить меня должна за это! — Михаил говорил жёстко и чётко, словно каждое слово было ударом.
Наталья часто моргала, не в силах поверить услышанному. Казалось, он сошёл с ума. Ни одного объяснения — только резкие претензии к мелочам, а затем взрыв гнева без предупреждения.
— Миш, что случилось? Ты весь день, кажется, нарочно ищешь повод для ссоры… Если на работе проблемы — давай поговорим, может, чем помогу?
Она отложила вязание и посмотрела на мужа с заботой. Они прожили вместе двадцать три года без серьёзных конфликтов. Наталья всегда умела поддерживать уют и гармонию в доме, старалась сгладить любые трения.
— Чем я могу помочь? Ты ничего не понимаешь. Даже сейчас сидишь и делаешь вид, что всё нормально. У меня есть другая. Поняла теперь? Мне надоели годы с женщиной, которая давно потеряла себя. Хочу молодую, живую. А ты стала мне обузой. Хватит притворяться, что не слышала.
Его слова обрушились на неё, словно ледяной душ. Раньше он никогда так не говорил — всегда называл её красивой, поддерживал. А теперь — «старуха, потерявшая себя». Сердце сжалось, но Наталья, привыкшая к трудностям, умела скрывать боль.
— Почему ты молчал раньше? Если есть любимая, иди к ней. Зачем меня отправляешь к маме?
Раньше она бы упиралась, умоляла, плакала. Но сейчас почувствовала: отношения уже разрушены. Если он предал — значит, больше нет смысла скрывать правду. Простить она не могла. Предательство не забывается.
— Это твой дом? — спросила Наталья. — Ты его купил? Да, много работал, но и я не сидела сложа руки. Библиотекарь — скромная работа, но я варила тебе борщи, стирала рубашки, сидела рядом, когда ты болел. Забыл? Или считаешь, что я должна быть благодарна только за то, что ты меня не бросал?
Михаил рассвирепел. Лицо покраснело, кулаки сжались. Он сделал шаг вперёд, но вовремя остановился.
— Не смей так со мной разговаривать. Собирай вещи и уходи. Я сказал.
— Я скажу тебе одно: ты ошибаешься, если думаешь, что я уйду с пустыми руками, — говорила Наталья спокойно, но твёрдо. — Мы прожили вместе двадцать лет. Ты был доволен — зарплатой, квартирой, сыном. Пока не завёл другую. А теперь хочешь выставить меня из дома, где строилась наша жизнь? Не выйдет. Я буду бороться. Не за тебя, а за своё место в этом мире. Квартира, деньги, машина — всё нажитое вместе делится пополам. И если начнёшь играть — я не боюсь ответить.
— Хорошо! — фыркнул Михаил. — Тогда судись. Но знай: я возьму лучших юристов. И тогда ты ничего не получишь.
Когда он ушёл, прихватив только самое необходимое, Наталья осталась одна. Слезы хотелось сдержать, но она давно научилась прятать чувства. Звонить сыну не стала — не для примирения, а потому что знала: это не нужно. Решение принято. Она не будет унижаться и ждать милости от человека, который выбрал другую. Предавший однажды — предаст вновь.
В тот же вечер Наталья позвонила подруге, юристу.
— Мне нужна консультация. Готовься, начинается развод. Он думает, что сможет меня обмануть.
— Пускай готовится, — ответила подруга. — Законы на твоей стороне. Он мечтает о молодой жене, а раздел имущества застигнет врасплох. Вы вместе столько лет — всё делится поровну.
— Знаю. Просто трудно принять. Казались идеальной парой, и все завидовали. А теперь для него я — бремя.
— Не вини себя, — мягко сказала подруга. — Иногда люди меняются и теряют человечность. Ты не виновата. Ты верила в любовь.
Наталья вздохнула. Боль была, но страха — нет. Только решимость. Она не собиралась уступать ни ему, ни его новой жизни, ни прошлому, ставшему чужим.
— Может, я была слишком доверчива. Или перестала быть интересной? Или забота раздражала? — размышляла она вслух. — Теперь всё равно. Ответов не жду и не хочу. Разбираться стоит, когда хочешь что-то изменить. Я не готова прощать.
— Понимаю тебя, — кивнула подруга. — Я на твоём месте тоже бы не простила. Особенно после всего, что ты для него сделала. Такую женщину нужно было ценить, а он… Я помогу тебе. С юридической частью справимся.
Наталья понимала: надо поговорить с сыном. Лучше, если он услышит правду от матери, а не случайно от кого-то другого. Они договорились встретиться в кафе недалеко от университета. Наталья готовилась подобрать слова мягкие, без обвинений — всё-таки прожили вместе много лет.
Никита был потрясён:
— Он как может? С мужчиной со мной поговорить! Как он мог предпочесть мне какую-то молодую девчонку? Ты — лучшая. Он не заслуживает тебя.
— Не надо ссориться с отцом, — попросила Наталья. — Что бы ни случилось, он заботился о тебе. Это не должно влиять на ваши отношения.
Сын лишь сжал её руку и сказал:
— Раньше он был для меня примером. Теперь его поступок всё изменил. Не могу закрыть глаза. Если он начал новую жизнь, пусть живёт. Ты достойна большего.
Его слова были суровы, но справедливы. Наталья не спорила. Михаил поступил неправильно: сначала завёл любовницу, а потом решил выставить её из дома, словно она ничего не значила. Долгие годы он жил в заботе и тепле, а теперь отвернулся.
Развод стал испытанием, но Никита поддержал мать. Он дал показания, подчеркнув, что семья строилась вместе: кто-то зарабатывал, кто-то хранил уют. Адвокат Михаила пытался доказать обратное, но судья отвергала попытки. В итоге имущество, нажитое в браке, разделили поровну.
— Вот получишь своё, — сказал Михаил на прощание. — А я останусь один. Но ты ведь тоже несчастна, да?
— Зато честна, — ответила Наталья спокойно. — У меня есть сын. А ты выбрал молодость. Посмотрим, как долго она с тобой останется.
Она не позволила себе опуститься до его уровня. Ей не нужна была месть или унижение. Наталья знала себе цену. В зеркале она видела не старушку, а сильную женщину, прошедшую многое. Жизнь не закончилась. Перед ней новый этап — свой дом, свобода и время, принадлежащее только ей.
Продала квартиру и купила студию ближе к центру. Часть денег отложила на случай, если Никите понадобится помощь. Остальное положила в банк. Больше не хотела зависеть от мужчины — даже бывшего.
Работу в библиотеке не бросила. Там её знали и принимали. Однажды в храм книг пришёл Николай — постоянный посетитель, немногословный человек. Несколько месяцев он наблюдал за Натальей, пока не решился заговорить.
— Извините, если моё внимание нежеланно, — начал осторожно. — Но заметил, что вы всё чаще задерживаетесь здесь одна. И кольца на пальце нет. Хотел бы узнать вас получше, если сейчас удобное время.
Наталья улыбнулась. Да, была одна. Но не потому что потеряла себя, а потому что нашла силы отпустить того, кто перестал ценить.
Жизнь Михаила сложилась иначе. Его «новая любовь» быстро показала себя: не жена, а капризная девочка, ищущая обеспеченного партнёра, не желающая брать на себя ответственность. Через полгода ушла, оставив Михаила одного в большой квартире, которую теперь не хотел делить.
Он скучал — по сыну, по домашнему уюту, по молчанию, наполненному смыслом. По жизни, что текла спокойно, пока он не разрушил её.
Спустя несколько месяцев после развода набрался смелости и позвонил Наталье:
— Я ошибся. Не должен был так поступать. Скучаю. Давай хотя бы поговорим…
— Слишком поздно, — мягко, но твёрдо ответила она. — Я выбрала свой путь. И мне в нём хорошо. Без тебя.
И вскоре действительно стало хорошо. Наталья и Николай проводили вечера за книгами, иногда просто молча сидели в парке. Он не требовал многого — лишь быть рядом, слушать, когда она говорит, и молчать, когда ей нужна тишина.
Однажды Николай подарил ей книгу — ту, что они читали вместе впервые, и сказал:
— Хотел бы продолжить эту историю не в библиотеке, а в жизни. Если ты согласна.
Наталья взглянула в его глаза. Там не было лжи и обмана — только настоящее и будущее, которое можно начать заново.
— Согласна, — прошептала. — Только на новых условиях. Без обещаний, которые нельзя сдержать. Без обмана. Только мы вдвоём.
Михаил остался один. Его вторая попытка любви увяла, словно осенний лист. Он часто думал, как глупо всё получилось, как прогнал настоящую любовь ради иллюзии, и ничем теперь не заменишь то, что потерял.
Но было поздно. Наталья не собиралась возвращаться. И правильно. Потому что счастье — не в молодости и не в деньгах. Счастье — в людях, которые остаются рядом, когда тебе больно. Когда не уходят.