Накануне юбилея Ольга переживала, боясь наступить на цифру 45. — Хоть бы уже провести этот юбилей и дальше жить, — думала она. Муж Михаил успокаивал, говорил, что приготовил сюрприз. На юбилей пригласили родственников, друзей и соседей. Ольга всегда считала, что с соседями надо жить мирно, тем более, что они ровесники. Соседи Владимир с Натальей пришли не одни. С ними была их 20-летняя дочь Юля. Наталья прошептала, что Юля вчера вернулась из города и сейчас у нее депрессия после расставания с молодым человеком. — Конечно, проходите, девочке надо отвлечься, — радушно пригласила Оля. Все сели за стол. Михаил был невероятно любезен с женой: произнес красивый тост, завершив его всеми известной крылатой фразой: «В сорок пять — баба ягодка опять!» Все аплодировали, он обнял жену и поцеловал, Ольга расплакалась. А потом начались веселье: песни, танцы, душевные разговоры за столом. Оля побежала, чтобы что-то принести, хотела попросить мужа, а его нигде не было. Вспомнила, что в бане стоят праздничные напитки, решила сама принести.
А баня была на участке за домом. Оля в новых туфлях аккуратно прошла по дорожке. Подошла к бане, хотела уже открыть дверь, как услышала охи и ахи, девичьи шепоты и мужское ворчание. Ольга застыла на месте. По звукам было понятно, что в бане — муж, а по голосу девушки она поняла, что это молоденькая дочка их соседей — Юлька. Но у неё вроде как была депрессия. Ольге стало страшно. Она не понимала, что ей делать. Её словно оглушили, показали ужасную картину из её жизни и сказали: делай, как хочешь. А она не знала, что делать! Ольга отошла от бани, схватилась за яблоню и повисла на ней от усталости. Через пять минут она снова направилась к бане, чтобы открыть дверь. Но в дверях чётко услышала голос соседской Юльки: — Ну что, как тебе? — Ох, Юлия, Юлия, хорошая! — Так хороша, что на всю жизнь бы с тобой остался. Гладкая вся, хочешь прикоснуться, и уже с ума схожу. Не то что моя жена-сухофрукт! Услышав слово «сухофрукт», Ольга отшатнулась от двери: поняла, что это её муж так её назвал. Она снова отошла от двери: не хотелось туда заходить.
Что она им скажет, что сделает? Ведь юбилей сегодня. Праздник уже испорчен, так хоть гости пусть веселятся. Ольга вернулась к гостям, включила на полную громкость музыку и пошла танцевать. За все двадцать пять лет она так не танцевала. Все ей аплодировали. Ольга рассмеялась, только смех этот был какой-то ненатуральный, дикий смех. И вот чуть-чуть — расплакалась бы. Вскоре появился Михаил и подключился к общим весельям, объявив о сюрпризе для жены. Сюрпризом оказался салют в честь юбилярки. Гости радовались. И никто не заметил, как Ольга тихо плакала под взлетающие в небо фейерверки. Юлька в тот вечер больше не пришла. И это хорошо, иначе она бы себя выдала. А ей не хотелось этого. Сюрприз она приготовила для мужа. Проведя гостей, начала мыть посуду. Михаил быстро разделся и лег, закрыл глаза, будто очень хочет спать. Утром Михаил, проснувшись, не увидел в постели жены, что было очень странно. Все эти годы, как бы ни было, они спали в одной постели. Михаил потянулся, вспомнил вчерашний вечер, бурное знакомство с Юлькой, мечтательно улыбнулся.
Потом случайно взглянул на другую сторону постели, где должна была спать жена, и от неожиданного зрелища удивлённо округлил глаза. Вся половина постели была усеяна сухофруктами: абрикосами, черносливом, сушеными яблоками и грушами. — Что за чепуха? — пробормотал Михаил. — Оля, ты где? Иди сюда! — крикнул он. Но никто не ответил. Михаил встал и вышел в зал, потом прошёл на кухню. Ольги не было. Он вспомнил, как обсуждал свою жену с Юлькой, и понял намёк на сухофрукты. Жена пришла домой только к обеду. И не одна. С ней были два старших брата. — Собирай вещи и уходи. Если будешь возражать, расскажу сыновьям о твоём позорном связи с недоучкой. Это тебе ответ от «сухофрукта», — да, кажется, ты меня вчера так назвал. — Оля, всё не так, это вообще всё не так. — Она сама … я не ожидал … я только сейчас проснулся, я ж был пьян. — Свояк, будь мужиком, — попросили братья, — пойди по-хорошему. В тот же день Михаил, ошарашенный решением жены, ушел из дома.
Когда за ним закрылись двери, Ольга упала на диван и начала плакать и кричать от безысходности, обиды и несправедливости. Через восемь месяцев Оля родила девочку. Отмечая сорок пять лет, она ещё не знала, что беременна. А когда выгнала Михаила, поняла, что сохранит ребёнка. Долго никому не говорила о беременности, боялась, что отговорят. И вот родилась доченька Лиличка. Ольга записала ребёнка на Михаила — всё-таки родной отец — и подала на развод и алименты. Михаил снял квартиру в городе и стал жить с Юлькой, которой хватило на два месяца. А когда у Михаила закончились деньги, она сбежала от него. Соседи боялись смотреть Ольге в глаза: им было стыдно за дочь. Иногда Михаил навещает деревню и видит, как бывшая жена гуляет с дочерью. Ольга выглядит намного лучше, помолодела, как будто и не было того ужасного юбилея, на котором муж сделал ей незабываемый подарок. Теперь Михаил робко подходит, чтобы взглянуть на дочь — в дом его не пускают. Потом услужливо предлагает помощь, глядя на свою жену-ягодку, которую он так рано списал со счетов.