Трагедия в доме Бекетовых: раскрытие скрытой правды
Когда тень от высокого тополя за окном растянулась на половину двора, в доме Бекетовых воцарилась самая тяжелая ночь за все шестнадцать лет совместной жизни. Воздух в гостиной, насыщенный табачным дымом и гнетущим молчанием, казалось, был настолько плотным, что его можно было резать ножом. Артем Викторович, чьи руки покрыты темными жилками, а взгляд привык командовать, прижал пальцы к вискам, пытаясь справиться с усиливающейся болью. Его супруга, Лиля, сидела напротив в сжатом состоянии, нервно теребя край старой вязаной кофты. Ее упорядоченный и чистый мир рушился на глазах, в то время как виновница этого хаоса сидела между ними, устремив взгляд в пол.
Их дочь — Ариана. Их тихая и закрытая дочь, которая пахла детским кремом и книгами, а теперь носила в себе чужой, тревожный и горьковатый секрет.
Все началось с, казалось бы, пустякового инцидента — школьного медицинского осмотра. Ариана решительно отказалась посещать гинеколога. Учительница, женщина с дотошным и нервным характером, сообщила Лиле о «странном и неадекватном поведении» девочки. Лиля, чувствуя неладное, попыталась мягко поговорить с дочерью за чашкой чая с малиновым вареньем. Однако Ариана молчала, уставившись в кружку, а ее пальцы белели от сильного сжатия ложки.
И тогда она показала документ — аккуратно сложенный лист из частной клиники «Эдем». Этот не был справкой, а скорее приговором. Срок беременности — десять недель. Диагноз звучал почти как издевка: «Физиологическая маточная беременность».
Артем, медленно опускаясь на кресло, словно в замедленном действии, узнал о новостях. Его зрачки сузились до размера булавочных головок.
«Объясни, — проговорил он низким, скрипучим голосом, напоминавшим ржавую дверь на ветру, — кто он?»
Но Ариана лишь отрицательно качала головой, глаза не поднимая — длинные ресницы отбрасывали тень на бледные щеки. Казалось, что она вот-вот исчезнет под тяжестью расспросов.
— Это был мой выбор. Он не при чем, — прошептала девушка, ее голос обрел неожиданную сталь.
— Ты прикрываешь негодяя! — воскликнул Артем, резко ударив кулаком по подлокотнику. Хрустальная вазочка на столе задрожала. Он потянулся к пачке сигарет. — Я разорву его на части! Сгину в тюрьме! Назовешь его имя сейчас же!
— Артем, хватит! Курение вредно! — Лиля резко выхватила у мужа сигареты, голос ее дрожал. Теперь она защищала не дочь, а будущего внука, который только что перевернул их жизни.
— А ты, мать, как могла не заметить? — ярость и бессилие читались в его взгляде. — Ты же всегда уверяла, что она вовремя дома, что не болтается по улице!
— Прости… я просто не могла и представить такого. Ведь это наша девочка… — Лиля опустила глаза, чувствуя жгучую вину.
— Итак, имени он не скажешь? — Артем вновь устремил взгляд на Ариану, его тень покрыла ее полностью. — Я выясню всё. И тогда ему не поздоровится, клянусь.
— Пап, прошу, не надо, — неожиданно спокойно и чуть отрешенно прозвучала просьба девочки.
— Тогда пусть женится! Содержит тебя и твой… — он вдруг запнулся, подбирая слово — «приплод».
— Артем! — вскрикнула Лиля. — Это же наша дочь! И наш будущий внук!
— Я не хочу замуж, — с сожалением покачала головой Ариана.
— И правильно, доченька, — забеспокоилась Лиля, опасливо глядя на мужа. — Мы с отцом позаботимся о тебе. Всё оформим. Он будет для нас как сынок… или дочурка! Ты всегда хотела сестренку, Ариша?
Артем с удивлением посмотрел на жену, будто впервые видя её. На лице отразилось недовольство.
— Лиля, ты с ума сошла! Проснись!
— Не надо, мама, — впервые подняла глаза Ариана. Они были широкими, цветом пасмурного неба. — Я не смогу всю жизнь лгать ему. Смотреть, как он зовёт вас мамой и папой, а меня — сестрой.
В ее взгляде читалась непоправимая боль, от которой Лиля сжалась.
— Ариана, ты же ещё ребенок! — со слезами сказала мать. — Школа, вуз… вся жизнь впереди! С ребёнком это похоронишь! Тяжёлая работа, усталость, болезни! И ни один нормальный мужчина на тебе не женится!
— И не надо! — резко отвернулась Ариана к окну, глядя на уходящее солнце.
— Поедешь рожать к тёте Свете в Реутов, — твердо заявила Лиля, пытаясь сдерживать слёзы и собраться с силами. — Она устроит тебя в хороший роддом, всё будет тихо и спокойно. А пока рассчитывай на нас.
Взгляд Лили бросил вызов мужу, но он молчал, пристально глядя в пепельницу.
- Ариана ушла в магазин за хлебом.
- В доме в тот момент взорвалась тишина.
- Артем обрушил на Лилю поток обвинений.
- Вспоминались её вседозволенность и мягкость в воспитании.
- Он и сам был замешан – слишком много времени не проводил дома.
— Ты вся испортила! Вырастила настоящего ведьмака! — кричал Артем.
— А ты? Ты ее носил на руках! «Папина принцесса»! Не сваливай всё на меня! Если бы чаще был дома — может, ничего не случилось бы!
Он не мог понять: зачем им этот внук? Лиле уже сорок два — сможет ли она справиться? Здоровье плохое, спина болит…
— Спасибо, что напомнил про возраст! — огрызнулась Лиля, её задели слова мужа. — В мои годы другие только начинают жить! А я может, и сама ещё надеялась родить своего ребёнка!
Артем застыл, не зная, что ответить. Папироса еле держалась у губ.
— Правда? — голос дрожал. — Лилюш, прости. Я не про возраст. Просто тяжело… И спина у тебя…
— Отстань! — отвернулась она, но, услышав зажжённую спичку, вспылила: — И не кури здесь! На лестницу немедленно!
— Хорошо! — неожиданно сдалась он, и в уголках губ Лили невольно промелькнула лёгкая улыбка. Он был рад этому моменту — она редко долго обижалась.
Но тайна Арианы не смогла долго оставаться в секрете. Лучшая подруга девочки, Снежана, неспособная удержать правду, раскрыла её за день. Вся школа заговорила — от первоклашек до завуча. Ариану и прежде травили из-за замкнутости и полноты, а теперь издевательства стали жёстче: подшучивания, оскорбления, детские памперсы в шкафчике.
Самое ужасное — никто не мог представить, кто отец. Ариана не гуляла с мальчиками, не имела романтических отношений. Беременность казалась невероятным совпадением, противоречащим логике.
Чтобы избавить дочь от насмешек, Артем выложил деньги для перевода её на домашнее обучение, сделав официальную справку о “тяжёлом нервном истощении”.
Втайне от семьи он начал собственное расследование, перебирая всех молодых мужчин района: громил, старшеклассников, рабочих с завода. Был даже нанят частный детектив, но его гонорар оказался слишком высоким. Тогда Артем предложил вознаграждение тем, кто назовёт имя «негодяя», но доказательств так и не было.
Телефон Артема разрывался от звонков с подозрениями и слухами, но подтверждения ни одному из них не нашли. Некоторые свидетели утверждали, что видели Ариану с разными молодыми людьми, однако сроки не сходились, ведь по справке она была беременна уже два месяца назад.
В это непростое время ему позвонила Ирина.
— Я просила не звонить сюда, — прохрипел он, закрывая трубку ладонью. — Ты совсем обо мне забыла.
— Ты не навещаешь, не звонишь… — прозвучал капризный голос Ирины. — Слышала, скоро станешь дедушкой… Я скучаю.
В дверях кабинета появилась Лиля — её лицо было бледным, а под глазами — тёмные круги бессонницы.
— Это кто? — спросила она, заметив телефон.
— Просто кто-то на рыбалку зовёт, — соврал Артем, скрывая нервозность.
Он украдкой взглянул на экран телефона — сообщение от Ирины: «Значит, я для тебя никто?»
— Ты всё хуже врёшь, Артем, — сказала Лиля, покачивая головой, и вышла из комнаты, оставив его наедине с чувством вины.
— Лиля! — крикнул он вслед. — Я никогда тебе не лгал!
— Лгал? — она обернулась, глаза наполнены усталостью и болью. — Я чувствовала…
— Нет! Ты — единственная женщина в моей жизни! — схватил он её за руки.
— Лис ты рыжий, — беззлобно улыбнулась Лиля. — Соблюдай осторожность!
В понедельник Артем приехал на работу раньше обычного — он собирался встретиться с Ириной и окончательно разорвать отношения. Поднимаясь по лестнице к её квартире, он репетировал слова, стараясь не звучать предателем.
Он позвонил в дверь кодовым сигналом. Долго никто не открывал, пока, наконец, ей не распахнул дверь огромный сонный мужчина в помятой майке и семейных трусах.
— Чего тебе, папаша? — зевнул он.
За ним стояла бледная, испуганная Ирина.
— Александр Иваныч дома? — спросил Артем.
— Нет таких тут, — отмахнулся мужчина и захлопнул дверь.
Артем испытал облегчение. Связь, которая с самого начала причиняла боль, теперь была разорвана.
Возвращаясь домой, он купил Лиле аромат французских духов, о которых она мечтала давно, большой букет алых роз и бутылку шампанского.
— Что это? — удивилась она, открывая дверь. — У нас праздник?
— Просто захотелось сделать тебе приятно, — тихо ответил он, поцеловав её в щеку.
— Праздник? — повторила Ариана с порога своей комнаты.
— И тебе, солнышко, — протянул отец дочери коробку дорогих бельгийских конфет с трюфельной начинкой.
— Спасибо, папка! — лицо девушки озарила редкая улыбка.
— Куда ей конфеты! — слабо упрекнула мужа Лиля. — Шоколад — сильный аллерген!
— Я подумал, не большой срок ещё, можно… — оправдывался он.
— А что говорит врач? Когда можно поговорить с ним? Нужно планировать!
— Мам, послеродовое присутствие нужно лишь если направляют на аборт, — тихо ответила Ариана.
— Тьфу-тьфу-тьфу, не сглазь! — встряла Лиля. — Но конфеты есть можно?
— Да, — кивнула Ариана.
И тут произошло невероятное: Ариана обняла родителей одновременно, спрятав лицо. Они стояли, переплетённые в объятиях, давно потерявшие прежнюю близость.
— Мы с отцом переселимся в твою комнату, — мечтательно произнесла Лиля, наливая чай. — Она солнечная. А вам с малышом отдадим нашу спальню! Хотя отец её весь прокурил, но есть службы для озонирования. Сделаем ремонт!
— Я сам сделаю! — сказал Артем. — Обои, натяжной потолок. Выберешь узор? Медвежат или зайчиков?
«Я так счастлива!» — воскликнула Лиля и сцепила пальцы. — «Мне снилось, будто я коляску качаю… а в ней малыш!»
— Когда у тебя УЗИ? Когда скажут, кого ждать? — спросила Лиля с волнением.
Ариана, жуя конфету, смотрела вдаль.
— Думаю, ещё не скоро.
— Как не скоро? В четыре месяца уже должно быть видно! — расстроилась мама.
— Мам, пап, — Ариана опустила глаза. — Я должна сказать вам… на самом деле… я не беременна.
Мгновенно повисла густая, тяжёлая тишина. Лиля замерла с подносом в руках.
— Как это — не беременна? — прошептала она, лицо белело. — Что случилось? Ты… сделала аборт?
— Ребенка нет. Я его выдумала. Справка из клиники…» — шептала Ариана. — Я её купила у метро. Поддельная.
Артем чуть не уронил шампанское, которое пытался открыть.
— Что?! — голос сорвался.
— А врач? Тот, кто справку выдал? — упорствовала Лиля, цепляясь за последнюю надежду.
— Я к врачу не ходила. Прошу прощения.
И наконец Лиля поняла, почему дочь так сопротивлялась походам к врачу и разговорам о анализах.
— Но зачем?… Зачем это всё? — голос дрожал, не в силах поверить, что ребёнка нет. — Объясни!
— Я хотела, чтобы вы с папой стали вместе снова, — ответила Ариана с твердостью. — Чтобы вы перестали ссориться. Чтобы папа вернулся домой.
Лиля смотрела на дочь, не понимая.
— Мы вроде бы и не ссорились сильно… — тихо произнесла она. — Я уже купила тебе книгу «Самые красивые имена», думала, вместе выберем…
— Простите, — голос Арианы дрожал, она взглянула на растерянные лица родителей. — Я не знала, что для вас это так важно… Если хотите, я…
— Нет! — решительно перебил Артем. — Всё вовремя! Завтра — в школу! Я позвоню вашей учительнице.
— Но…
— Никаких «но»!
Ариана, поникнув, вышла из кухни, а Лиля молча смотрела ей вслед.
— Я дура, — тихо произнесла она. — Видела, что похудела, а думала, что это нормально…
Артем подошёл обнять супругу, но она отстранилась.
— Не грусти. Внуки у нас будут. Обязательно.
— Что она имела ввиду, Артем? — встретился Лилин взгляд без слёз, но с пронизывающим холодом. — Про «чтобы папа вернулся домой»? Что я должна знать?
Он тяжело опустился на стул и начал признание.
— Я давно хотел сказать… Боялся, что не простишь. Однажды она увидела меня с другой женщиной. Я обещал разорвать отношения, но не сдержал слова.
Лиля сидела неподвижно, словно окаменев, без дыхания.
— Уходи, Артем, — наконец сдавленным голосом сказала она. — Я не хочу видеть тебя.
— Не уйду.
— Тогда я уйду сама, — поднялась она, но он встал на пути.
— Ты видела, ради чего она так поступила? Я не могу уйти. Кто знает, что она сделает дальше! Я порвал с той женщиной окончательно. Ради тебя. Ради нашей дочери. Прости.
Лиля молча вышла.
Несколько дней она не разговаривала с ним. На четвёртый день Артем, уже отчаявшись, рассказал шутку, из-за которой Лиля улыбнулась. Это стало малой победой.
Вдохновлённый, он организовал концерт со своими друзьями, которые в молодости выступали в ВИА «Самоцветы».
Ровно в девять вечера спокойный двор наполнился звуками гитар и надтреснутым, но искренним баритоном Артема:
«Я здесь, Инезилья, я здесь под окном.
Объята Севилья мраком и сном…»
Соседи выглянули на балконы, прохожие улыбались. Но Лиля так и не появилась.
— Инезилья, твоя мать, выходи! — прозвучало из толпы. — Он старается, а ты молчишь!
Вернувшись домой, Артем почувствовал себя разбитым. Он пытался и проиграл.
Ночью, когда Лиля уже спала, он зашёл в спальню.
— Лиля, мне, наверное, следует тебя пожалеть. Ты была права. Ты заслуживаешь лучшего. Завтра я уйду.
В темноте послышался тихий смех.
— Иди спать, певун, — прошептала она во сне.
Год спустя Лиля действительно гуляла по парку с коляской — но с их второй, долгожданной дочерью, а не с внуком. Все были счастливы, а Ариана бесконечно любила сестру и сама выбрала ей имя — Богдана, что значит «данная Богом».
Артем и Лиля молча соглашались с этим — иногда настоящее чудо рождается из самой искусственной и отчаянной лжи, как искусственное солнце, которое зажигают в пасмурный день, чтобы прогнать тучи.
Вывод: Иногда семья сталкивается с непредвиденными испытаниями и тайнами, но любовь, прощение и взаимопонимание способны стать светом, который разгоняет самые тёмные облака, преображая боль в надежду.