В классе воцарилась тишина. Ученики сосредоточенно работали над контрольной. Албина Романовна ходила взад-вперёд у доски, внимательно наблюдая за детьми. Внезапно в дверях раздался стук, и учительница вышла из класса.
— Эй, Тарасов! Уж homeless-фонды собрались на твой смокинг к выпускному? — вдруг рыкнул Генка Родкин из первого ряда.
В классе раздался ехидный смех.
— Постой-ка, нашему Тарасову размер не подошёл, — проворчала Лена Тимохина. Все вновь разразились диким хохотом. Вова Тарасов сидел с опущенным взглядом, обиженный до глубины души. Что он мог возразить таким толпам одноклассников? В его сердце стало тесно и пусто. Он мечтал ускользнуть из класса как можно скорее, но не мог — Албина Романовна тут же заметила бы и вписала толстую «пометку» в журнал. А дома… За этой историей дома последовал бы толстый ремень от мамы. Нет, лучше вынести эти насмешки. Скоро каникулы, и всё это останется позади. Он подумал об этом и вновь принялся за тест. Хорошо, что у него была тяга к учёбе — иначе однокашники его совсем бы растоптали. Двоечников никто не жалует…
Вскоре Албина Романовна вернулась. Вновь воцарилась тишина: дети боялись строгой классной руководительницы. Она могла вызвать родителей к директору, снизить оценки за успехи — никому не хотелось попасть в её «чёрный список».
Звонок возвестил об окончании урока. Вова сдал тетрадь учительнице, накинул на плечи поношенный рюкзак и вышел из класса вместе со всеми, стараясь не привлекать лишнего внимания. Ему не хотелось вновь столкнуться с кем-нибудь из Родкиных — их было слишком много.
Чем ближе он подходил к дому, тем сильнее подкашивались ноги. Впереди его ждала другая, тревожная реальность. Иногда Вова мечтал скрыться на самый край света. Мама наверняка снова напилась — это случалось часто: бесконечные вечеринки с какими-то мужчинами. Ольга, его мать, нередко сорилась на сына, особенно в пьяном состоянии. Она могла схватить ремень, если что-то ей не нравилось. Стыдно было кому-то жаловаться. Подросток боялся насмешек и страшился, что его отдадут в детдом. До совершеннолетия оставалось недолго — тогда он справится сам: устройстся на работу и съедет. Так он мечтал. Вова Тарасов, которого все вокруг были готовы обидеть.
Конечно, если бы он не носил такие изношенные вещи, никто бы не смеялся над ним. К счастью, он научился сам стирать свою одежду — маме было не до него. В доме всегда царили бардак и грязь: Ольга не следила за порядком, носила рваный, потёртый до нитки фартук, выглядела неряшливо, с впавшими глазами и ранними морщинами — явные следы неправильного образа жизни.
Соседи лишь качали головами, встречая Ольгу: «Бездарь!» — шептали они.
Вова открыл дверь. Из кухни доносились голоса мужчины и женщины, запахи алкоголя и пригоревшей пищи. Мама опять привела какого-то парня и пила с ним. Вова для неё не существовал. А ведь скоро у него выпускной. Он хотел выглядеть прилично — остальные придут в нарядах, а он… У него не было ни праздничной одежды, ни приличной обуви, и даже поесть было нечего: все продукты к концу вечера съедали друзья мамы.
Он бросил рюкзак в комнате и тихо вышел на улицу. На огороде ещё зелели клубника и земляника — пусть хоть их попробует, чтобы желудок перестал урчать.
— Голодный? — показалась за забором соседка, баба Надя.
— Добрый день! — смутился Вова и кивнул.
— Идём, накормлю, — велела она. — Не стесняйся. У меня блины с вареньем и сметаной. А то совсем сгниешь. И эти зелёные ягоды не стоит есть — болеть будешь.
Вова пошёл за ней, ему было стыдно, но сильнее гнала голодная боль.
— Я бы твою маму за одно место повесила! — бурчала баба Надя, ставя перед Вовой большую тарелку румяных блинов. — Ребёнок голодает, а она в дом какого-то любовника пускает, да с ним пьёт. Твои сбережения пропивает!
Вова молчал, стыдясь мамы.
— Ну что, наелся? — спросила баба Надя, когда он доел последний блин. Вова кивнул.
— Спасибо большое! — искренне поблагодарил он.
— Не за что. Я лишь рада помочь. Надеюсь, до вечера хватит. Если что, заходи — я борща наварю, вместе поужинаем, — прошептала она.
Вова вернулся домой, и его одолела сонливость. Он решил немного подремать.
…
Во сне они шли по парку развлечений: десятилетний Вова, мама и папа — счастливые, беззаботные. Казалось, вся жизнь впереди. Вова лопал ванильное мороженое в шоколадной глазури, а в другой руке держал цветные шарики. Мама указывала на что-то вдали и смеялась, разговаривая с отцом. Этот день мальчик запомнил навсегда, и сегодня он вновь пригрезился ему.
После прогулки семья вернулась домой.
— Папа, ты не пристегнулся! — сказал сын, сидя в отцовской машине.
— Та оставь, — улыбнулся отец, глядя в зеркало. — Тут всего пару кварталов.
Но до дома они не доехали: грузовик врезался в их машину. Отец успел вывернуть руль, но сам погиб. В живых остались только мама и Вова.
Мама долго плакала и не могла оправиться. Никогда раньше она не пила. После смерти отца тянулась за бутылкой, надеясь заглушить боль утраты. Сначала Ольга умело справлялась с работой и заботилась о ребёнке, но спустя время она утратила смысл жизни и пила всё чаще. Жила от дня до дня, делая сыну жизнь несчастной. Вова никогда не подумал бы, что жизнь может быть такой жестокой…
Его разбудили крики: чей-то пьяный мужчина напевал песни, мама тоже кричала, но приглушённо.
Вова вспомнил о домашних заданиях и принялся за книгу: завтра опять контрольная. За окном почти лето, тепло и солнечно. На улицах дети играли в мяч, и Вова, хоть и неохотно, присоединился к ним ненадолго, чтобы не сидеть целый день дома под гимн пьяным крикам.
После уроков он тихонько прокрался из дома на прогулку. К счастью, никто его не заметил — иначе отправили бы в магазин за очередной бутылкой.
Игра длилась недолго: Вова немного опоздал, и ребята уже разошлись. Напомнив себе о щедром предложении бабы Нади, он направился к ней.
Бабушка любила Вову, считала его добрым мальчиком. Он помогал ей в огороде и по дому, и она кормила его с нежностью, словно он был её собственным внуком. Когда-то она обещала пожаловаться в социальные службы, но передумала. К чему порчиную судьбу беспомощного мальчика? Как сложится его жизнь? Совсем скоро он станет взрослым. Баба Надя выкормит его, а там видно будет.
— Спасибо за борщ, он вкусный, — глаза Вовы светились благодарностью.
— Ну и славно, — ответила баба Надя. — Слушай, тебе нужны деньги, да?
— Правда? — спросил Вова.
— Это не я выдумала. Недавно в нашем городке открылась автомойка. Я познакомилась с хозяином и рассказала о тебе. Он готов тебя взять на подработку. Утром до школы, а после уроков — снова на мойку. Думаю, тебе подойдёт, — пояснила она.
Вова обрадовался: в их маленьком городе трудно было найти работу.
— Ничего себе! — воскликнул он.
— Иди завтра рано. А после уроков — работа. Всё будет хорошо, — улыбнулась старушка.
Вова с нетерпением дожидался звонка на последний урок. Одноклассники вновь обговаривали выпускной и насмехались над ним, выставляя его за бедняка и дурня. Это было подло и больно. Только одна девочка, Злата, заступалась за него. Ему давно нравилась Злата, пусть она просто жалела его, но в тот день он почувствовал поддержку.
После уроков он направился на автомойку.
— Ты Тарасов? — спросил его начальник.
— Да, — кивнул мальчик.
— Тогда приступай. Оборудование всё готово. Ты умеешь мыть машины? — поинтересовался руководитель.
— Да, когда-то помогал отцу, — ответил Вова.
У него сразу получилось: клиенты благодарили, оставляли чаевые. Теперь он не будет голодать, и бабушке Наде тоже что-нибудь принесу…
Когда он вернулся домой, мать сразу ему встретилась.
— Где ты это взял? — вскрикнула Ольга, заметив пакеты в его руках. — Дай-ка посмотрю!
— Это не для тебя! — зло ответил Вова.
— А для кого, если не для меня? — усмехнулась она. — Эй, Костик! Подойди-ка сюда!
Вова с тоской наблюдал, как мама и её очередной «гость» разливали еду, которую он купил в магазине. Он боялся пожалеть – стоило было только присвоить угощение — и мамин ремень обеспечен. Лучше уйти к бабе Наде.
— Что за мерзость! — возмущалась баба Надя, ставя перед ним тарелку. — Ребёнок целый день работал, а эта гадина всё отобрала. Ничего, у тебя за плечами учёба, станешь учёным. В следующий раз оставляй еду у меня — не отдам никому.
Вова не мог сдержать слёз, рассказывая о своей горькой судьбе.
Время шло, экзамены закончились, а выпускной всё ближе. Вова скопил хорошую сумму: начальник оценил его надёжность и отпускал по делам, когда нужно было. Он знал себе цену.
В тот день Вова решил вернуться пораньше, чтобы помочь бабе Наде.
— Вова, на «Джип» заехал клиент. Мой его чёрный «Джипчик» помой, ладно? И Витек, твой напарник, ещё не пришёл, — попросил шеф.
Вова занял своё место. Пока мужчина в сером костюме говорил по телефону, мальчик быстро привёл его автомобиль в порядок.
— Ого, молодой человек! — похвалил его владелец. — Даже не ожидал, что ты так быстро справишься.
Он похлопал Вову по плечу и протянул несколько купюр.
— За оперативность! — поблагодарил мужчина.
— Подожди… Кажется, знаю тебя. Ты сын Андрея Тарасова, да?
Вова кивнул.
— А, вот оно что… Слушай, поедешь со мной? Я как раз собирался поужинать и не могу тебя оставить одного, — предложил мужчина. Звали его Эдик, когда-то он дружил с отцом Вовы и хотел вместе с ним запустить бизнес.
— Не могу, обещал бабе Наде помочь! — отказался Вова.
— Да ладно! Я и бабе Наде помогу вместе с тобой, — настаивал Эдик.
В ресторане, куда они зашли, тихо играла музыка. Официант сразу принёс меню, и они сделали заказ. Вова впервые оказался в таком месте и постоянно оглядывался: всё казалось ему невероятным.
— Думаешь, я не в курсе, как ты живёшь? — вздохнул Эдик. — Я недавно был в твоём городке, мне всё рассказали. Может, поменяешь работу? Ты ведь окончил школу.
— Нет, мне ещё надо учиться, — смущённо ответил Вова.
— У меня ты научишься. Помогу. Только не ленись, — пообещал Эдик.
Предложение очень понравилось Вове: работа у дяди Эдика была интереснее и оплачиваемей, чем автомойка.
Он вернулся домой поздно. На следующий день помог бабе Наде. Услышав о друге отца, старушка ликуя сказала:
— Неужто Господь сжалился над тобой? Какая радость! Только маме не говори.
Вова кивнул: маме всё равно, как он закончится школу — ей лишь важно, чтобы он принес очередную «добавку» на выпивку. Она не интересуется его судьбой.
Если бы Ольга избавилась от плохих привычек, у Вовы был бы новый костюм, модные туфли и приличный рюкзак. Некоторое время ему даже приходилось просить ручку у учительницы, а та могла смеяться за спиной, когда он не слышал. Албина Романовна однажды пришла к Ольге в гости: мама была трезвой, хоть и в бардаке, и объяснила, что безработная и не в силах купить сыну нужное. Учительница поверила и больше не приставала с критикой. Если бы она лучше поняла ученика, Вову скорее отвезли бы в детдом.
На выпускном собрались все одноклассники, пришла и Албина Романовна. Кто-то язвительно выкрикнул:
— А где наш Ален Делон?
— Это Тарасов? Он ещё в очереди стоит, выбирает свой бедняцкий костюм! — издевались они.
Все громко засмеялись. Лишь Злата стояла в стороне, удивлённо разинув рот. Но вдруг из дверей «Джипа» вышел сам Вова, облачённый в блестящий синий костюм! Ученики поймали его взгляд и обратили внимание.
— Это правда Тарасов? — вскрикнул Генка.
— Не может быть… — прошептала Лена.
— Здорово! — одобрил Степанов.
Албина Романовна вздохнула: такого элегантного Вову она ещё не видела. Его причёска явно была сделана в салоне.
— Просто загляденье! — произнесла она, когда он подошёл к классу.
Злата первой вышла к Вове, и он взял её за руку. Она тоже выглядела прекрасно в бежевом платье с розовыми оборками.
Их танец на выпускном стал самым красивым. Девушки всё время взглядом искали Тарасова, но он внимал лишь Злате — той, в которую был влюблён с первого школьного дня. Он боялся признаться, ведь не имел ни гроша, бедная семья… Но теперь всё изменилось.
После бала Вова проводил Злату до дома и впервые признался ей в любви. Она, казалось, ждала этих слов.
Того вечера он вернулся домой очень усталым. Едва переступив порог, вдруг заметил нечто необычное: весь дом сверкал чистотой — ни пылинки, вымыт пол и посуда. А в воздухе витал чудесный аромат. Он заглянул в кастрюлю и увидел наваристый суп с картофелем, мясными фрикадельками и пряными травами. Вова растерялся: кто же убрал дом и приготовил еду?
В дверях спальни появилась мама.
— Прости меня, сынок, — сказала она, протягивая руки. — Я хочу хоть капельку радости тебе подарить.
Он обнял её и ответил:
— Спасибо, мам. Я так мечтал об этом…
— Теперь так будет всегда! — твёрдо пообещала Ольга.
И правда, жизнь изменилась. Она нашла работу, в доме появились необходимые вещи, а в холодильнике всегда была еда. Ольга даже купила Вове электрическую бритву в подарок. Он был безмерно счастлив — мама стала брать ответственность за себя и за его заботы.
Со временем Ольга преобразилась: стала опрятно одеваться и выглядеть лучше.
Однажды вечером они с Вовой смотрели фильм в гостиной, когда тихонько постучали в дверь.
— Я открою, — сказала мама и побежала к входу.
Открыв дверь, она увидела незнакомца, но вдруг узнала его.
— Эдик? — удивилась она.
— Да, это я, — улыбнулся он. — Я зашёл на газовую заслонку Вовы глянуть.
— Конечно, проходи! — пригласила она.
Они зашли в гостиную, и Вова вскочил со стула.
— Одноклассники смеялись над ним, что он бедно одет и никто не догадывался, в чём он придёт на выпускной… — тихо напомнил сюжет произошедшего отец.
— Ничего, теперь он сам выбрал себе «смокинг», — шутливо заметил Эдик.
— А я сейчас чай заварю, — сказала Ольга.
Через несколько минут они втроём сидели на кухне, лакомясь бутербродами и ароматным чаем.
— И не подозревал, что ты одна живёшь, — признался гость.
Вова заметил, как мама и дядя Эдик обменялись взглядами. Ему вспомнилось, что он хотел что-то сделать на дворе, и он незаметно ускользнул.
Они заговорили о прошлом, а вскоре Эдик взял руку Ольги и предложил:
— Можно пригласить тебя завтра на ужин?
Ольга улыбнулась и кивнула:
— Очень хочу.
Прошло пять с половиной лет. Одноклассники Вовы давно разлетелись кто-куда. Вова вернулся из армии и трудился в компании Эдика. Благодаря ему он получил образование. Теперь у него была младшая сестра Соня. Вечером, возвращаясь с работы, он всегда думал о своей жене.
— Злата! — воскликнул он, входя в дом. Она бросилась ему на шею, а за ней бежала Соня.
— А где мама? — спросил он девочку.
— Мама уехала к папе, — ответила Соня. — Дома только баба Надя.
— Ах ты, шалунья! — рассмеялся он, взяв Сону на руки и обратившись к жене: — Как моя королева?
— Сегодня всё в порядке, — ответила Злата и улыбнулась.
Вова положил руку ей на живот:
— Эй, футболистка или футболист! Перестань дразнить маму!
— Это вовсе не футболист, — с улыбкой добавила Соня. — Это Машенька, нашу девочку назовут Машей, как мою куклу.
Малышка прижала к сердцу игрушку, и все рассмеялись.
Баба Надя прожила с ними долго — до девяноста двух лет. Её любили за доброту и открытость, и она радовалась, что у Вовы наконец всё наладилось.
Одноклассники смеялись над ним из-за бедной одежды, но никто уже не помнил тех горьких дней: Вова готовился к выпускному не в старом смокинге, а в своей верной поддержке — семье и добрых людях вокруг.